«Никакая наука не водила человека больше за нос и не выдавала свои измышления за действительность, чем психология»

Л.Фейербах,

 

Эта статья может рассматриваться как краткое введение в одноименный раздел. Системно-эволюционный подход к психофизиологии человека предложенный в 70-х годах прошлого века советским академиком П.К. Анохиным, вырос на основании теории функциональных систем. Опора на системный подход и глобально-эволюционный взгляд на динамику процессов в живой природе трансформировали к сегодняшнему дню этот подход в полноценную теорию со своим философским основанием, языком и аксиоматикой.

Это позволяет использовать весь арсенал системно-эволюционной теории далеко за рамками психофизиологии человека, касаясь таких философских проблем, как Мышление, Познание и Эволюция в целом.

Ничего удивительного в этом нет. Внимательное изучение основ теории функциональных систем и подходы глобальной эволюционной теории позволяет уловить несомненные параллели с древнейшими духовными учениями востока и современными холистическими направлениями философии и психологии, пришедшими на смену классическим (подробнее об этом в статье «Эволюционная психология или психология эволюции»). В этой связи можно говорить о том, что системно-эволюционный подход, по сути, транслирует древние знания о мироустройстве на язык современной науки.

В данной статье с точки зрения системного подхода к эволюции биосферы переопределяются важнейшие понятия древнейшей науки о человеке — психологии и обсуждаются важнейшие следствия, возникающие на новой системно-эволюционной основе. Принципы системно-эволюционной теории, обсуждаются в одноименной статье, которую также следует рассматривать в качестве вводной, но рекомендуется читать после этой.

Единство психического и физического в системно-эволюционном подходе

Любая наука, а тем более наука, изучающая человеческое поведение, исходит из запросов социума. В этом смысле психология, по праву считается одной из древнейших наук, поскольку расшифровка намерений человека по его внешним проявлениям одна из важнейших эволюционных задач, от решения которой может напрямую зависеть выживание. Поэтому представления о душе, как о скрытом от глаз, субъективном и божественном измерении человека можно найти в любом древнем языке, да и само название психология восходит к древнегреческому ПСИХО (ψυχή ) — «душа» и  ЛОГОС  (λόγος) — «учение». Предметным полем психологов всех времен и народов являлись различные проявления человеческого характера, относительно легко доступные для наблюдения. Поскольку по внешнему проявлению можно судить о скрытых от глаз внутренних пружинах человеческого поведения, постольку право на существование имеют неограниченное множество ответвлений этого учения. Именно так и появлялись различные психологии: психология влияния, психология коммуникации, психология агрессивности и т.д.  Впрочем все подобные подразделы психологии сталкивались с одной и той же проблемой — недоступностью для измерений и наблюдений того самого внутреннего мира (души), который и полагался в качестве объекта изучения. Попытки разрешения этой проблемы неизбежно приводят в один из трёх тупиков: редукционизм, параллелизм или корреляционная психофизика.

1. Редукцонизм стремится свести внешние психические проявления к феноменам физиологии, упрощая при этом как поведенческое разнообразие, так и связь ее с функциями организма, доступными для анализа. Так одна из первых типизаций характеров, предложенная ещё Гиппократом, базировалась на преобладании одной из четырёх жидкостей организма (жизненного сока). Ученый полагал, что высокая концентрация лимфы делает личность спокойной и уравновешенной; желтой желчи — несдержанной и импульсивной; крови — веселой и подвижной; черной желчи — меланхоличной и печальной. Исходя из этой концепции, были выделены четыре основных типа темперамента, которые сохранили популярность и по сегодняшний день: флегматик, холерик, сангвиник и меланхолик сответственно.
2. Параллелизм, берущий начало с интроспективной психологии Декарта основывался на аксиоме непересечения. Согласно этой аксиоме физическое вызывает только физиологическое, а духовное — только психическое. В этом подходе, вырастающем из философии дуализма, упор делался на попытке связать разнообразные внешние проявления человеческой натуры с некими базовыми, явно непроявленными (глубинными) свойствами его характера. Эти свойства предлагалось «измерять» по соответствующим координатным осям таким, как Интроверсия — Экстраверсия, Эмоциональность — Рассудочность и т.п. В силу относительной простоты исследований (тесты, опросники, собеседования) и кажущейся объективности этот подход в психологии остаётся одним из центральных и в наши дни.
3. Корреляционная психофизика возникла на волне успехов в изучении центральной нервной системы и особенно мозга. На первый взгляд совершенно логично кажется рассматривать измеряемые параметры мозговой активности в качестве ключевых данных для объяснения психических феноменом и в идеале для прогноза поведенческой активности. Нейрологические данные объективны, доступны для обработки и повторного получения. Что касается психических феноменом, то они также наблюдаемы, хотя и лишь во внешних поведенческих проявлениях. Однако попытка установить корреляционную связь между наблюдаемыми феноменами нейронауки и психологии неявно предполагает достаточно простую и однозначную связь между ними, что оказывается фатальной ошибкой (подробнее см. ниже в Приложении к данной статье). Самым ярким результатом такого упрощения явилась френология[1], пытавшаяся связать нелокальные психические проявления с локально обособленными областями мозга. Так появились нейронные основания «когнитивных карт» в необихевиоризме, а также «мозговые механизмы кодирования и обработки информации» в неокогнитивной психологии. Если же экспериментальные результаты нейронной активности не связывались с существующими психическими механизмами, то с легкостью рождались новые механизмы, такие как «детекция прагматической неопределенности» или «детекция сигнальных свойств стимула» и т.д.

Общим во всех трёх перечисленных подходах остаётся попытка навязать природе абстрактные структуры познания, возникшие в коллективном опыте «научного объяснения» тех или иных феноменов. Увы, фрактальная и иерархически выстроенная природа, как правило, не вписывается в стройные блок-схемы моделей эмпирической науки. То, что кажется очевидным с позиции «здравого смысла» часто приводит исследователя в тупик, как это случилось и при попытке объективировать субъективное в неокогнитивной психологии. До тех пор пока предметная область и экспериментальная база психологии остаются несогласованными она не может претендовать на позицию естественной науки, и остаётся по-прежнему ближе к философскому учению или разновидности герменевтики с массой полезных и эффективных приложений.

Пожалуй, единственной успешной попыткой согласования физиологического и психического измерений человека, в рамках общего информационного поля, остаётся системно-эволюционный подход, который в приложении к психофизиологии человека был предложен в 70-х годах прошлого века П.К. Анохиным и развит в работах Дж. Эйдельмана, В.Г. Швыркова, и Ю.И. Александрова.

«Невозможно понимать биологию, не думая про эволюцию» утверждал основатель биоинформатики Михаил Гельфанд. Очевидно этот вывод справедлив и в приложении к еще более глобальной проблеме познания, находящейся на стыке психологии и физиологии — возможности объективировать субъективное. Системно-эволюционный подход претендует на решение этой проблемы, переводя её из плоскости эмпирической науки в поле синергетики — науки о самоорганизации сложных неравновесных систем, коими являются любые живые системы Здесь нервной системе организма и её высшего звена — психике отводятся функции организации онтогенеза[2] в достижении локальных целей эволюционного процесса. Отличие системно-эволюционного подхода от классического состоит в том, что системные процессы, которые организуют онтогенез не локализованы. Физиология и психика организма в этом подходе представляют неразрывные части единого целого.

Системно-эволюционный подход органично вырастает из взглядов В. И. Вернадского на  возникновение и эволюцию биосферы, в котором живой организм возникает и развивается в целостном  взаимодействии со средой, т.е. с условиями своего существования. В этом холистическом смысле биосфера может рассматриваться как воплощение неразрывной связи (сопряжения) живой и неживой материи в рамках единой непрерывно эволюционирующей системы (Природы).

Что касается наук о человеке, то они до сих пор лишены общей связующей нити, позволяющей рассматривать человека в единстве его связей со средой обитания. Генетика характеризует человека в терминах наборов генов и их молекулярной структурой; традиционная физиология — в терминах морфологии органов, их функций и связей; психология — в терминах личностных качеств и психических механизмов; социология — в терминах общественных отношений и т.д. Синтез этих наук по словам одного их классиков системно-эволюционного подхода В.Б.Швыркова возможен лишь на основе общей для них онтологии, каковой является именно системно-эволюционное видение мира. Ошибкой было бы считать возможность на этом основании прогнозировать либо (тем более) контролировать поведение человека путём анализа либо искусственной инициации нейронной активности его мозга (об этом см. ниже ПРИЛОЖЕНИЕ 1). Скорее это новый, намного более широкий масштаб рассмотрения психического и физиологического измерений человека, как двух аспектов единой реальности, в которой материальный мир — лишь вариант проявления в формах единого информационного Источника всего сущего (Мирового Разума). Подробнее об этом см. «Квантовая щель в метафизику» и «Эгрегоры и тонкие планы бытия». Методами системного анализа реализуется информационный подход к рассмотрению возникновения и эволюции биосферы. Эволюция живых систем  представляется, как всё бόльшее структурирование материи с накоплением информации (сложности внутренних связей). Подробнее о мерах сложности, информации и их накоплении в процессе эволюции см. Чейсон Э., 2001. Космическая эволюция: восхождение сложности в природе. С позиций системно-эволюционного подхода нервная система, мозг и в целом психика человека приобретают роль информационных посредников или, если угодно, трансляторов языков на которых человечек сопрягается с окружающей его природой, социумом и Мировым Разумом в целом.

Поведение и психика с позиции системно-эволюционного подхода

Теория функциональных систем П.К.Анохина, лежащая в основе системно-эволюционного подхода, отвергает классическую парадигму реактивности, согласно которой поведение любой живой системы представляется как её ответ на возбуждение нервных окончаний со стороны внешней среды обитания («стимул-реакция»). Теория восприятия и следующие на её основе теории научения и эволюции психики здесь базируются на представлении об опережающем отражении, как о направленной в будущее активности любой живой системы («Стрела познания»). Согласно принципам неравновесной термодинамики Ильи Пригожина и устойчивого неравновесия Эрвина Бауэра  именно проактивное (опережающее стимул) поведение обеспечивает организму уход от состояния равновесия, эквивалентом которого в биосфере является смерть. Подробно теория восприятия и концепция опережающего отражения, лежащая в её основе, обсуждаются в статье «Восприятие». Здесь мы обсудим следствия фундаментальной идеи проактивного со стороны живой системы сопряжения со средой своего обитания. Но начнём с системного понимания поведения, как целостного соотношения организма со средой, при котором функции различных систем организма подчинены достижению некого общего для него эволюционно значимого результата.

«Посмотрите на котенка, — писал П.К. Анохин, —который проделывает ритмические чесательные движения, устраняя какой-то раздражающий агент в области уха. Это в подлинном смысле слова консолидация всех частей системы на достижение результата. Ни одна мышца его тела не остается безучастной в получении полезного результата. Бессмысленно искать специфические «чесательные рефлексы» характерные для двигательной моторики отдельных органов либо секреторной активности определённых желез. Только системная организация в целом определяет форму активности каждого элемента, причем компоненты той или иной анатомической принадлежности мобилизуются и вовлекаются в активность системы только в меру их содействия получению запрограммированного результата».

ОПРЕДЕЛЕНИЕ:

Результат[3] — достижение локального эволюционно целесообразного эффекта в направлении достижения одной из предопределённых целей эволюции путём объединения различных по функциям и морфологии подсистем организма (в т.ч. нейронных сетей, мышечного аппарата, гормональной секреции и т.п.).

Результат в данном контексте является системно образующим фактором, а организм рассматривается, как целостная функциональная система[4]. Из теории самоорганизации сложных систем (Синергетики) известно, что именно нацеленность на получение результата является гарантией сохранения устойчивости, что в случае живых систем означает способность к сопротивлению внешним воздействиям (адаптацию).

Говоря об эволюционной целесообразности мы невольно затрагиваем глобальную тему о целях эволюции, обсуждение которой выходит далеко за рамки настоящей статьи. Очевидно, в контексте обсуждения рефлекторного поведения простейших и даже упомянутого Анохиным котёнка, достаточно будет исходить из целей адаптации, выживания и размножения, принятых за конечные цели биологической эволюции в Дарвинизме. Что касается мета-целей эволюции, создающих мета-мотивации для само-осознающих существ, то их мы коснёмся в следующем разделе, при обсуждении актуализации самости человека разумного.

Поведение в системно-эволюционном подходе рассматривается как континуум элементарных поведенческих актов, каждый из которых проактивен, а не рефлекторен.

ОПРЕДЕЛЕНИЕ:

Поведенческий Акт — элементарный цикл целостного соотношения (сопряжения) организма со средой, результатом которого является активность (нейронная, мышечная, гормональная), направленная на достижение результата, определённого выше как частная эволюционная цель направленная на выживание, адаптацию и в конечном итоге на все большую осознанность и подключение к эволюции в качестве соучастника.

Спусковым крючком к выполнению любого поведенческого акта служит мотивационное возбуждение, которое появляется в нервной системе с возникновением в организме какой-либо потребности, переживаемой как дискомфорт (нехватка чего либо). В общем случае в любой момент сопряжения со средой в организме бывает активизировано несколько потребностей. В результате поведенческого акта удовлетворена будет та из них, которая доминирует. Например, потребность в отдыхе будет отодвинута на второй план, если животное голодно, но станет доминирующей в случае его сытости.

С системной точки зрения важными функциональными звеньями любого поведенческого акта являются оценка рассогласования цели и достигнутого результата в сочетании с ранжированием приоритетов одновременно действующих потребностей (мощности мотивационных возбудителей). Таким регулятором служат эмоции. Внешним проявлением мотивационного возбуждения служат ведущие эмоции, а рассогласования — ситуативные эмоции. Ведущие эмоции выделяют цель поведения и тем самым определяют его вектор. Ситуативные эмоции побуждают субъект действовать либо в прежнем направлении, либо менять поведение, его тактику, способы достижения цели, либо переходить к удовлетворению следующей по приоритету потребности. Так, в случаях рассогласования возникают ситуативные эмоциональные переживания с отрицательным знаком тем более интенсивные. чем значительнее рассогласование. Удовлетворение потребности приносит положительные ситуативные эмоции. Заметим. что ожидание положительных ситуативных эмоций может служить мотивационным возбудителем поведенческого акта.

Палитра эмоций, и как следствие разнообразие поведения, тем богаче, чем более дифференцирован сенсорный аппарат восприятия и субъективный опыт, нажитый в процессе онтогенеза. Человеческие эмоции окрашены чувствами, ассоциациями и ментальными образами. Впрочем, как показывают исследования последних лет, животным также не чужды эмоции. Так. что лишь у простейших регуляция поведения целиком отдана на откуп базовым инстинктам выживания.

Продолжая применять системный подход к пониманию онтогенеза, филогенеза к эволюции биосферы в целом, можно определить психику, как метасистему организма, призванную управлять и контролировать последовательность его поведенческих актов. Такое понимание вполне согласуется со взглядами корифеев психологии  Б.Г. Ананьева и Б.Ф. Ломова на психику человека и позволяет дать следующее определение.

ОПРЕДЕЛЕНИЕ:

Психика, представляет собой метасисему организма, которая базируясь на генетическом опыте филогенеза и субъективном опыте онтогенеза, регулирует его поведение в целостном сопряжении со средой.

В данном определении неявно присутствует ссылка на генетически предопределённые программы поведения (безусловные рефлексы), не допускающие свободы воли и на  программы, которые формируются в процессе накопления индивидуального субъективного опыта, допускающие ситуационные модификации, а в случае организмов, обладающих абстрактным мышлением — и перепрограммирование.  Таким образом индивидуальный субъективный опыт выступает в роли активного начала в поведении, способного не только на коррекцию иерархии потребностей, но и на побуждение высших, метапотребностей, венчающих обновленную иерархию. Более того, современный раздел генетики — эпигенетика изучает возможность и эффективность воздействия поведения человека на его ДНК. Как оказалось, все, что происходит с нами в течение жизни способно существенно отразиться на структуре ДНК. Иными словами, обратная связь геном«онтогенез просыпается для существа, обладающего осознанностью. Таким образом, психика существа, обладающего разумом (т.е. доступом к Мировому Разуму), предполагает саморазвитие, как осознанное участие в эволюционном процессе.

Актуализация самости с позиции системно-эволюционного подхода

В этом подразделе речь пойдёт об иерархии целей поведения (если угодно иерархии потребностей). В связи с этим нам так или иначе придётся использовать термин «осознанность», который напрямую связан с понятием СОЗНАНИЕ. Оговоримся сразу, что это понятие представляет собой серьезнейшую и древнейшую философскую проблему, обсуждение которой до сих пор не привело к консенсусу, но лишь породило три типа мировоззрения, отличающихся ответом на основной вопрос о первичности:

1. Монистический идеализм, признающий первичность духа перед материей;
2. Монистический материализм, признающий первичность материей перед духом;
3. Дуализм, рассматривающий материальное и духовное, как две независимые сущности

Несколько особняком стоит мировоззрение панпсихизма, в котором материальное и духовное рассматриваются как два аспекта непроявленного информационного Источника всего сущего (Мирового Разума, Абсолюта, Творца и т.п.).

Читателя, интересующегося подробностями, мы адресуем к статьям «Непознаваемое сознание», «Природа сознания или сознание природы». Здесь лишь выдвинем утверждение, что системно-эволюционный подход неявно, но вполне очевидно, базируется именно на парадигме панпсихизма, поскольку общим знаменателем во взаимодействии психического (духа) и телесного (материи) избирает обмен информацией. Вот, как резюмирует синтез психического и физиологического в системно-эволюционном подходе профессор Ю.И.Александров в статье «ТЕОРИЯ ФУНКЦИОНАЛЬНЫХ СИСТЕМ В ПСИХОЛОГИИ»: «Психические процессы, характеризующие организм и поведенческий акт как целое, и нейрофизиологические процессы, протекающие на уровне отдельных элементов организма, сопоставимы только через информационные системные процессы, т.е. процессы организации элементарных механизмов в функциональную систему».

Дать определение Сознанию, понимаемому, как глобальный, непроявленный информационный Источник всего сущего, невозможно, поскольку это понятие само является формирующим принципом познания. Но, отталкиваясь от информационного толкования системных процессов, можно дать определения живого организма, как функциональной системы.

ОПРЕДЕЛЕНИЕ:

Функциональная система (организм) — информационно обусловленная система, организующая совместную активность психики (мотивирующее звено) и физиологии (исполнительное звено) для достижению эволюционно значимой цели (результата).

Как видим, именно целеполагание является ключевым системно образующим фактором, который с информационной точки зрения освобождает компоненты системы от избыточных степеней свободы. Поясним сказанное цитатой из статьи П.К. Анохина: «Применительно к поведенческому акту мы должны исходить из абсолютно достоверного нейрофизиологического факта, что каждый отдельный нейрон потенциально имеет огромное число степеней свободы как объект взаимодействия с другими нейронами. Выбор организма в пользу достижения частного результата схлопывает неопределённость и, таким образом, может служить мерой количества информации, которой обмениваются среда и организм в своем взаимодействии». Итак, поведение в системно-эволюционном подходе трактуется как средство двустороннего информационного обмена между организмом и вмещающей его средой. Заметим, что сам факт существования эволюционно значимой цели, неявно говорит в пользу существования Мирового Разума (СОЗНАНИЯ), иначе невозможно объяснить её появление априори.

Вот, как эту мысль обосновывает великий русский философ грузинского происхождения Мераб Мамардашвили в своей книге «Символ и сознание»: «В мире, где нет Трансцендентного начала (Бога), не существует естественных причин для того, чтобы человек был наделен сознанием или этическим чувством. Конечно, мы можем сказать, что осознанность делает человека более разумным, а значит, более выносливым и жизнеспособным, а способность к ценностному выбору делает его, по крайней мере, более разборчивым. Все эти объяснения имеют смысл, но  они вторичны. Для того чтобы объяснить, зачем нам сознание или нравственное чувство, человек уже должен применить свое сознание и этическое переживание. Но мы знаем, что так правильные определения не даются. Нельзя объяснять что-то через то, что и требуется объяснить. Но тогда придется признать, что, с точки зрения окружающей нас природной действительности, мораль и сознание суть избыточные способности. Вернее, для мира физической природы они избыточны, но для человеческого мира абсолютно незаменимы». Заметим, что здесь мыслитель неявно опирается на один из принципов системно-эволюционной теории — Принцип минимально-достаточного обеспечения функциональных систем. Согласно этому принципу любая избыточность должна исчезать в процессе эволюции системы, как несоответствующий её цели рудимент. Поэтому сам факт существования у человека осознанности и способности к её развитию, говорит о наличии трансцендентной эволюционной цели (метацели).

А вот как эта мысль выражена в книге одного из основоположников системно-эволюционного подхода к психологии В.Б. Швыркова Введение в объективную психологию: «Известный парадокс Кьеркегора о том, что мир не имеет смысла, а если он его имеет, то смысл находится вне мира, разрешается в рамках системно-эволюционного подхода естественным образом. Смысл существования мира состоит именно в том, чтобы достигнуть конечного состояния — максимально возможной конвергенции Сознания в проявленной материи (точки «Омега» по П.Тейяру. де Шардену). Мир  оказывается целенаправленной системой, хотя цель и задается ему извне[5]».

Путешествующим в горах хорошо известно, что за ближайшей вершиной могут по ходу восхождения открываться всё более далёкие, превышающие ее вершины. Точно также и за локальными целями, существуют и более глобальные цели эволюции, скрытые от живой системы до тех пор, пока уровень её осознанности  не позволит их увидеть, понять, принять как метапотребность и начать к ним стремиться. Здесь и ниже под уровнем осознанности живой системы, мы будем понимать степень её информационного доступа к Мировому Разуму.

ОПРЕДЕЛЕНИЕ:

Осознанность — мера информационного обмена организма и глобального непроявленного информационного Источника (Мирового Разума), при которой организму становятся доступными для понимания его очередные эволюционные цели, и соответствующие потребности могут быть им реализованы.

Сказанное легко пояснить используя метафизическое представление о множественности тонких планов человеческого бытия (подробнее об этом см. «Эгрегоры и тонкие планы бытия»). Действительно, человек, как существо самоосознающее, в своём онтогенезе способен развить не только физическое тело, но и связанные с ним тонкие тела, организующие энергетическое и информационное обеспечение его жизнедеятельности. В том числе — и высшее ментальное тело, имеющее через каузальный план доступ к вечным эгрегорам. Здесь, в соответствии с теософским учением пребывают высшие смыслы и мотивации, которые становятся доступными для познания их человеком в символической форме (т.е. в виде архетипов коллективного бессознательного).

Исследования профессора В.Н. Волченко количественно доказывают, что соотношение энергетической емкости любой материальной формы к её информационной ёмкости («Витальность») в структуре глобального энергоинформационного обмена плавно нарастают от неживой материи к живой. А для живых систем этот рост становится экспоненциальным по мере усложнения нервной системы и включения в нее головного мозга. Так проявляет себя глобальный тренд в самоорганизации материи ко все большей её осознанности (подробнее см. «Глобальный энергоинформационный обмен»). Очевидно, что такой тренд вовлекает в себя  любое ответвления Древа Жизни (любую филу в процессе филогенеза). Не даром на эволюцию человеческого мозга, как показали учёные Алленовского института мозга, работают более 80% генов человеческого генома. Однако эволюции потребовалось более трёх миллиардов лет для того, чтобы добраться до уровня сложности человеческого мозга, открывающего его обладателю доступ к Мировому Разуму, т.е. приносящему ему осознанность. На ранних стадиях филогенеза общей эволюционной целью любой филы является выживание в условиях природной среды обитания и жесткой борьбы за существование с себе подобными. Эта цель достигается реализацией генетически предопределённой программой динамического сопряжения организма со средой. Функцию сопряжения со средой, согласно системно-эволюционному подходу в организме выполняет проактивное восприятие, построенное на циклической основе: поведенческий акт — опережающее отражение с оценкой несоответствия достигнутого результата и цели — новый поведенческий акт корректирующий полученное рассогласование (подробнее см. «Восприятие»). Все этапы элементарного цикла восприятия выполняются на базе безусловных рефлексов, т.е. не требует от организма никакой осознанности (доступ к Мировому Разуму закрыт). При этом организм, обладающий более гибкой системой адаптации имеет эволюционные преимущества. Так в живой природе реализуется генетический алгоритм оптимизации сопряжения со средой (адаптации) глобального масштаба. В течении миллионов лет селекций и мутаций развивалась специализация клеток и отдельных подсистем организма, обеспечивающих всё более дифференцированное восприятие им среды обитания. Это привело к появлению нервных клеток, которые взяли на себя функцию сбора внешней и внутренней информации и быстрого распространения её по всему организму. Так в ходе филогенеза живой организм все больше структурировался, обзаводился вначале нервной системой, а затем и головным мозгом (подробнее об этом см. «От восприятия к мышлению»).

По мере совершенствования взаимодействия живых систем с вмещающей их средой обитания, очевидно, им становятся доступными все более глобальные, трансцендентные цели эволюции (мета-цели), связанные со все бόльшим одухотворением живой материи (конвергенцией духовного начала в материи). На этом этапе от организма уже требуется доступ к Мировому Разума и осознанное соучастие в эволюционном процессе, частью которого в духовном измерении он является. По меткому выражению Джулиана Хаксли человек — это осознающая себя эволюция.

С появлением осознанности у живой системы, в ней неизбежно возникает и субъектность восприятия («Я-концепция»), позволяющая рационализировать этап опережающего отражения на основе мышления и одновременно погружающая человека в ловушку двойственного восприятия. Число его потребностей вырастает, включая в себя потребности метауровня (в т.ч. потребность в самоидентификации, в постижении смысла жизни и т.д.). Поведение человеческого организма перестаёт быть жестко детерминированным генетическими программами выживания, но допускает свободу воли субъекта восприятия в выборе приоритетов в иерархии потребностей (подробнее об этом см. «Духовный рост или деградация? На что и как мы можем влиять в своём личностном росте»).

В этом медленном, но неуклонном тренде ко все большей осознанности живой материи  с позиций системно-эволюционного подхода проявляет себя глобальный системогенез. Согласно П.К. Анохину, системогенез применительно к любому живому организму заключается в изби­рательном созревании и развитии функциональ­ных систем в анте- и постнатальном онтоге­незе результатом которого является обеспечение его целостности на любом этапе роста. Принципы системогенеза подробно рассмотрены в статье «Принципы системно-эволюционной теории». Первый из них — актуализация самости наполняет одноименную базовую метапотребность в развитии всего живого новым, глубоким содержанием, если рассматривать его в приложении к человеческой психике.

Выше мы определили психику, как регулятор поведения, которое в свою очередь определено, как средство достижения живой системой своей частной эволюционной цели. В масштабе онтогенеза и филогенеза цели эволюции часто не совпадают. В случае пересечения интересов, цели филогенеза становятся доминирующими (т.е. метацелями). Именно поэтому чайка прежде чем набросится на еду, призывает своих собратьев призывным пищевым криком, действуя во вред себе, но на пользу своей филе. Так проявляет себя биологический альтруизм — бескорыстное поведение, направленное в ущерб себе, но на выживание своего вида. С позиций системно-эволюционной теории это проявление системогенеза на уровне существ, не обладающих абстрактным мышлением и как следствие не имеющих доступа к Мировому Разуму.

А как проявляет себя системогенез в поведении человека?

Поведение человека, как и у любого живого организма, мотивируется доминирующей потребностью. Отличие состоит в том, что число потребностей одновременно действующих в организме у человека намного больше, чем у любого животного, и более того, в процессе жизни оно может возрастать за счет проявления метапотребностей. В какой-то мере отец основатель гуманистического направления в психологии личности, Абрахам Маслоу в своей модели развития личности предвосхитил системный принцип проактивности поведения, рассмотренный выше. Типичная ошибка в интерпретации его идеи об иерархии потребностей состоит в том, что метапотребности, определённые им как потребности духовного роста, рассматриваются в виде необязательной к исполнению «вишенки на торте», в то время как дефицитарные потребности животной природы человека остаются базовыми  и властвуют в его поведении.

Всё именно так бы и было, если бы не великий дар и великое испытание человека — способность к росту осознанности, т.е. свобода видеть, выбирать приоритетную потребность и следовать своему выбору. В самом деле, голод и холод вынудят самого, что ни на есть осознанного человека поесть и согреться в первую очередь. Чаще всего дефицитаные потребности действуют на бессознательном уровне, но даже если они осознаются, человек выбирает следование им в своем поведении. Он знает, что дальше, за удовлетворением этих физиологических нужд, доминанта снова перейдет к той высшей из метапотребностей, до которых доросла его психика. Субъективный опыт в форме наслоения нейронных сетей никуда не исчезает. Он может на время регрессировать в сторону обращения к базовому рефлексу, данному от рождения, либо к отпечатанному на рефлекторном уровне импринту, но затем память вновь активизирует его. Изведавший мощный зов духа к творчеству, познанию и самоактуализации никогда не променяет его на зов плоти. Линии жизни тысяч и тысяч духовно пробуждённых людей — лучшее доказательство этого (подробнее см. «Сумерки божественного в человеческом»). Если человек последовательно удовлетворяет свои метапотребности (в творчестве, бескорыстном служении, самоидентификации и т.д.), то на этом пути растёт его осознанность и ему неминуемо открывается его жизненное предназначение, которое становится его путеводной звездой до конца его земных дней. Так, путём осознания метацелей эволюции, данной человеку свыше, он актуализирует свою истинную самость.

Американский астроном Харлоу Шепли в своей книге «Звёзды и люди» заметил, что муравьи мудрее человека, они выбрали рай блаженного неведения себя в потоке жизни и перестали участвовать в эволюции. Человек же продолжил эволюционировать, и получил способность мыслить и познавать. Но, будучи самоосознающим существом, он с неизбежностью оказался в ловушке двойственного восприятия и потому обречён с раннего детства осознавать конечность своего «я», т.е. свою смертность. Так человек оказался изгнанным из рая неосознанности.

Во-первых, ни муравей, ни человек не выбирают путей и целей эволюции. Скорее они участвуют в них (в лучшем случае осознанно). Лучше сказать эволюция использует их в своём нащупывании верной дороги к цели.

Во-вторых, так ли уж человек оказался «изгнанным из рая»? Все дело в масштабе рассмотрения человека. Если отождествлять его лишь с физиологическим аспектом, то перспективы и в самом деле не радужные. Если же оставаться в парадигме панпсихизма и учитывать духовное измерение жизни, то открываются гораздо более дальние горизонты эволюции и начинает маячить метацель человеческого существования,

Какова же эта метацель?

В разных культурах и религиозных традициях она выражается по разному: спасение души — в христианской традиции, обретение нирваны — в индуистской, свобода от сансары — в  буддийской и т.д.. Если придерживаться современного термина близкого русской философской традиции, то её можно выразить, как духовное пробуждение. Тем более, что именно такой термин все чаще используется в передовых разновидностях современной гуманистической психологии (см., например С. Тейлор «Психология духовного пробуждения»).

Заметим, что с точки зрения системно-эволюционной теории поведение любой живой системы продолжает оставаться эволюционно целесообразным. В зависимости от уровня информационного доступа к Мировому Разуму, меняется лишь масштаб цели. Разница между поведением амёбы и духовно пробуждённого человека состоит в том. что первая действует подчиняясь жесткой программе биологического выживания, в то время как духовно пробуждённый человек действует вполне осознанно, подчиняя свой свободный выбор метацели эволюции — конвергенции духа в материи. Так, актуализируя свою самость, человека все больше вовлекается в общее дело космического масштаба, становясь осознанным соучастником зволюционного процесса.

 

Литература

• Александров Ю.И., 2009. «Системно-эволюционный подход: наука и образование»
• Александров Ю.И., 1998. Основы психофизиологии
• Анохин П. К. ,1970. Теория отражения и современная наука о мозге
• Анохин П.К., 1975._Принципиальные вопросы общей теории функциональных систем
• Анохин П.К., 1975._Очерки по физиологии функциональных систем
• Вернадский В. И., 1940. Биогеохимические очерки
• Данилова Н.Н., Крылова А.Л., 1997. Физиология высшей нервной деятельности
• Казаков Е.Ф., 2017. Две линии эволюции человека. Вестник Кемеровского государственного университета, №2. Гуманитарные и общественные науки
• Карандашев Ю.Н., 2021. Уровневая периодизация онтогенеза. Становление системы ведущих функций для произвольного уровня организации. Часть 2. Психология человека в образовании, 2021, т. 3, No 2
• Пенфилд У., 2016, Мозг. Тайны разума
• Сергеев Б. Ф., 1986, Ступени эволюции интеллекта
• Тейяр де Шарден П., 1965. «Феномен человека»
• Уилсон Р.А., 1998. Прометей восставший. Психология эволюции
• Хансон Р. и Р. Мендиус, 2018. Мозг Будды: нейропсихология счастья, любви и мудрости
• Швырков В.Б. 1995, Введение в объективную психологию: нейрональные основы психики

 

 

---

 

ПРИЛОЖЕНИЕ 1. Неединственность решения обратной задачи психофизики — прогноз поведения на основе изучения нейронной активности мозга

 

Расширение экспериментальной базы, доступной сегодня для проведения повторных измерений и объективного анализа (например эхоэнцефалография, магнитно-резонансная томография, нейросонография, электо-энцефалография и т.д.) без сомнения углубляют и детализируют представления  о процессах, происходящих в нервной системе и мозге человека при их возбуждении. Интерпретация этих данных подтверждает, что нервные клетки в разных областях мозга специализированы не относительно каких-либо психологических «структур» или «функций», а относительно элементов субъективного опыта. Причем в корковых областях — главным образом относительно индивидуального опыта приобретенного в течении жизни, а в филогенетически древних структурах мозга — относительно видового опыта.  Очевидно, что любой субъективный опыт сугубо индивидуален и завязан на конкретные детали восприятия, научения и адаптации. Это подтверждает и детализирует идею о том, что человеческий организм невозможно рассматривать в отрыве от среды его обитания, а мозгу человека нельзя навязывать умозрительных структур и функций, при помощи которых экспериментатору удобно объективизиовать субъективное. К тому же участие в формировании субъективного опыта одновременно старых и молодых нейрональных структур неявно говорит о пересечениях в специализациях. Значит объективировать субъективный опыт (например, восстановить все скрытые мотивы наблюдаемого поведения) не удастся. Поэтому было бы наивным синкретизмом пытаться связывать доступную измерениям нейрональную активность с психикой напрямую, используя различные нейронные коррелянты сознания в качестве «объективных» оценок субъективного, как это делалось в корреляционной психофизике.

Формально, прогнозирование скрытой (побуждения) и явной (выраженной в действии) частей любого поведенческого акта на основании объективных данных о мозговой активности можно толковать, как обратную задачу нейрофизиологии. Как известно из математической физики, любая обратная задача является некорректно поставленной, и потому она не имеет устойчивого и единственного решения даже в случае относительно простых математических моделей, заданных, например, на уровне дифференциальных уравнений. Что уж говорить о макро-моделях нервной системы и мозга, способных описывать лишь организацию соотношения организма со средой на уровне восприятия и целенаправленного поведения!

Неединственность решения обратной задачи нейрофизиологии легко иллюстрировать на примере обучения кролика нажатию педали. Подобная дрессура возможна на основании различных стимулов поощрения. Нажатие на педаль может освобождать животное от боли, либо ассоциироваться с приёмом пищи, либо с получением наркотического наслаждения и т.п. Как показали исследования, нейроны специализируются не относительно неких «элементарных поведенческих функций», из которых исследователю удобно собирать любые «психические механизмы», но относительно целостных поведенческих актов: от простейших (выживательных) до все более сложных — распознавание образов, категоризация контекстов восприятия и т.п. Вот и в каждом из случаев с нажатием педали в мозгу кролика будут активизированы разные по специализации нейроны поскольку цели этого поведения совершенно различны. При этом внешнее проявление в поведении кролика будет неотличимо.

Дополнительные трудности при попытке расшифровки поведенческой активности на уровне «языка нейронов» вызывает сложность семантики этого языка. Дело в том. что в реализации поведенческого акта (особенно если речь идёт об осмысленном и сложном действии человека) участвует не одна нейронная цепочка, но ансамбль, возбуждаемый всем наличным субъективным опытом подобных поведенческих актов, начиная от онтологически самых древних (врождённых) и заканчивая новейшими (благоприобретёнными).

---

---

 

[1] Френоло́гия — одна из первых псевдонаук в современном понимании, основным положением которой является утверждение о взаимосвязи между психикой человека и строением поверхности его черепа. Создателем френологии является австрийский врач и анатом Франц Йозеф Галль

[2] Здесь и ниже в тексте под онтогенезом человека (возрастная антропология) мы будем понимать процесс становления физиологических систем его организма и психических характеристик его индивидуальности в процессе жизни, начиная с пренатального периода.

[3] В контексте определений поведенческого акта и, далее, актуализации самости.

[4] Под функциональной системой понимается такое сочетание процессов и механизмов, которое, формируясь динамически в зависимости от данной ситуации, непременно приводит к приспособительному эффекту, полезному для организма именно в этой ситуации. Подробнее см. Теория функциональных систем

[5] Текст выделен мной