Глубокий анализ не обнаруживает противоречия между наукой и некоторыми особенностями сознания, которые проявляются как мистические феномены. Более того, самая успешная и таинственная ветвь науки, квантовая механика, предсказывает, что сознание должно обладать способностями, которые могут выглядеть как мистические.

М.Б.Менский

 

Режим восприятие древним человеком себя в мире и мира в себе очевидно отличался от мироощущения нашего современника и его позиционирования в окружающем социуме и природе (точнее её остатках).  Архаичное мышление наших далёких предков, породившее мифы, религии и философские школы с позиции сегодняшнего «здравого смысла» и с высот современного развития технологий, считаются отсталыми и несовершенными. Почему тогда сегодня представители естественных наук, психологии и философии всё чаще обращаются к наследию наших далёких предков? Куда ведёт человечество (его культуру и коллективное бессознательное) этот «здравый смысл» и расцвет технологий?

Об этом идёт речь ниже.

Терминология: человеческое сознание и мировосприятие

Поскольку предметми обсуждения будут человеческое сознание и мировосприятие, следует сразу оговорить в чем разница и что объединяет эти понятия. Подробно об этом речь идет в разделе «Терминология:…» статьи «Возвращение к целостности». Здесь мы приводим лишь определения и краткие комментарии. Но начать придется с фундаментального понятия «сознание», ибо оно и есть объединяющий принцип всего остального.

По поводу понятия «сознание споры среди философов идут с момента зарождения философии, но единой точки зрения нет и до сих пор. Это не удивительно, — чем глубже скрытый смысл понятия, тем выше неопределенность в его понимании и толковании. Вообще говоря, определять сознание, находясь в холономной парадигме, некорректно поскольку здесь оно выступает в качестве определяющего принципа миропонимания. Читателей, интересующихся проблемой Сознания в философском и психологическом контекстах, мы адресуем к статьям «Непознаваемое сознание» и «Природа сознания или сознание природы?». В контексте обсуждаемой проблемы мы ограничимся его информационным (семантическим) толкованием, данным в работах американских и российских философов от теоретической физики Д. Бома,  В.В. Налимова и  Л.В. Лескова. Здесь Сознание рассматривается в качеcтве  наибoлее  фундаментальнoгo (первичного), информационного[1] плана бытия, oпределяющегo  вcю  coвoкупнocть cвoйcтв всех проявленных и продолжающих эволюционировать материальных форм во вселенной. Оно питает смыслами все процессы воплощения, начиная от проявления элементарной частицы в форме карпускулы либо волны и оканчивая проявлениями рвзума в глобальной эволюции. С точки зрения глобального энергоинформационного обмена, непрерывно происходящего во вселенной, Сознание можно уподобить безграничному банку информации (животворящих смыслов). Если в материальном мире вместилищем всех форм является пространство, то в информационном – сознание. Такая параллель уместна, поскольку физическим референтом информационного поля (сознания), согласно концепции торсионных полей Г.И. Шипова и А.Е. Акимова является cемантичеcки  наcыщенная  cтруктура квантoвoгo  вакуума — меон (от греч. maeon — ничтo).

Индивидуальное сознание человека мы будем толковать как часть этого глобального информационного поля (Сознания), доступную ему в бодрствующем состоянии на уровне субъективной реальности, содержащей смыслы, образы, чувства.

По сути, индивидуальное сознание человека, определяет информационное наполнение (содержание) его субъективной реальности в каждый момент её переживания и осмысления.

Говоря об индивидуальном мировосприятии человека, мы, прежде всего, имеем в виду нервную и психическую активность (включая мышление) его организма, направленную на непрерывный процесс воссоздания субъективной реальности, в которой человек пребывает в бодрствующем состоянии, т.е. в режиме нормально функционирующего мозга (сеть активного режима)[2] . Здесь оно непрерывно обновляется за счет восприятия и его рационализации (онтологизации). Если восприятие, целиком определяется физиологией человека (количеством и качеством его органов чувств), то рационализация – во многом культурозависима, поскольку определяется способом мышления, шаблонами познания,  фоном коллективного бессознательного и неосознаваемым влиянием эгрегоров, под сводами которых происходит становление человеческого сознания.

Итак, индивидуальное сознание человека представляет собой своеобразную информационную ёмкость, включенную в глобальное информационное пространство Сознания, тогда как его мировосприятие – есть психологический процесс наполнения этой емкости. Эта разница фундаментальна. Именно так следует интерпретировать определение «от противного», данное Мерабом Мамардашвили в его философии сознания: «индивидуальное сознание человека не есть один из психических процессов, но оно есть уровень, на котором синтезируются все конкретные психические процессы».  Важно заметить, что рационализация мировосприятия неявно преследует эволюционно значимую цель оградить психику человека от разрушительных стрессов путём создания зоны психического комфорта. Таким образом, субъективная реальность в психологическом смысле — есть культурозависимая зона психического комфорта.

[1] Информационный уровень (план) бытия одновременно является первичным, поскольку согласно квантовой теории информации содержит в себе все возможные варианты проявления материальных форм (подробнее об этом в разделе «Квантовая информация» статьи «Вселенная сотворчества. Онтологические интерпретации квантовой теории»). В древнем индуизме (философия Санкья) этот источник именуется Пракрити, в Буддизме — Шуньята (Великая пустота), в греческой философии — Великий Логос. В книге Дзиан сказано: «Единая Тьма наполняла беспредельное Все, ибо Отец-Матерь и Сын еще были вместе..».

---

 

[2] Заметим, что мировосприятие человека во сне, либо иных изменённых состояниях сознания, связаны с соответствующими режимами работы мозга может сильно отличаться от привычной картины. Здесь важно понимать, что речь идет об активном фильтрующем влиянии субъекта восприятия, которое и формирует то, что называется изменённым состоянием сознания. Само же человеческое сознание, как элемент глобального информационного поля (Сознания) остается неизменным, меняется его восприятие. В этом смысле, корректнее было бы говорить об изменённом состоянии (содержании) субъективной реальности

1.    Представление об архаичном сознании человека

Поскольку содержание человеческого сознания не передаётся ему в готовом виде по наследству, но складывается по мере его взросления, научения и социализации, логично предположить, что содержание сознание древнего человека и человека современного, информационного века, отличаются довольно значительно. Под Архаичным сознанием мы будем понимать представление о внутренней, субъективной реальности человека, принадлежавшего к временам архаического этапа развития культуры  человечества.

Как вообще можно судить о содержании сознания человека? Ведь субъективный мир человека, данный ему в непрерывном потоке переживаний и мыслей (qualia) не поддаётся объективизации. Иными словами описать душевное состояние человека со стороны невозможно. Чего уж говорить о сознании наших далёких предков?

Тем не менее, косвенное представление об архаичном сознании человека можно получить. Это подтвердят вам и религиоведы (специалисты по истории религий), и мифологи (специалисты по изучению мифологии), и этнографы, и психологи. В оригинальных сакральных текстах любой религии, как и в мифологии, ярко проявлены архетипы древности, составляющие каркас коллективного бессознательного человечества. Их влияние на мировосприятие человека и в конечном счета на его сознание тем больше, чем глубже мы погружаемся вглубь веков, приближаясь к временам их зарождения. Анализ особенностей восприятия и языков у ныне живущих представителей примитивных этносов (бушмены, австралийские аборигены, индейцы Амазонии и т.п.) позволяет судить об архаичном сознании человека, чьё мировосприятие не разрушено еще «благами цивилизации». Наконец, специалисты по этологии и детской психологии много чего могут рассказать о становлении человеческого сознания, ибо подобно тому, как филогенез повторяется в онтогенезе, так и человеческое сознание проходит все фазы своего становления от архаичного (периода архаичной культуры) до современного (постмодернистского этапа). Именно поэтому младенец не отделяет себя от кормящей его матери, детское сознание сказочно, а в своём восприятии ребёнок склонен одухотворять (оживлять) материальные объекты его окружающие (см. об этом, например Е.В. Субботский «Строящееся сознание»).

Чтобы получить хоть какое-то представление об архаичных формах человеческого сознания, уместно обратиться к тому этапу эволюции нервной системы в животном царстве, когда зарождаются элементы самопознания и самоидентификации, иными словами, когда в психике животного появляется то, что мы определили выше, как механизмы человеческого мировосприрятия. Этот этап связан с метасистемным эволюционным скачком к управлению ассоциированием при восприятии (подробнее см. эссе «От восприятия к мышлению… »). Биоморфологически он проявляется в появлении у прямоходящего примата черепа, способного вмещать существенно более крупный (в относительных к размерам тела единицах) мозг; нейрологически — в появлении и бурном росте его внешнего отдела – неокортекса; психически — в появлении способности к абстрактному мышлению (и как следствие – к воображению, самоидентификации и творчеству). Абстрактное мышление, как известно, позволяет человеку моделировать развитие ситуации, вместо того, чтобы непосредственно переживать его в поведенческом акте, как это происходит с любым другим животным. Платой за эту «роскошь» является разрыв единства живая система-среда обитания, которое проявляется в возникновении и углублении «двойственного мировосприятия». Подробно об этом см. эссе «Ловушка двойственного восприятия» здесь лишь отметим, что способность мыслить и отделять себя от объектов познания с неизбежностью вызывает эгоцентризм восприятия и субъектность познания.

Американский антрополог Эдмунд Карпентер утверждал, что современный человек живет в совершенно иной субъективной реальности, чем та, которая его окружала до изобретения письменности. Он писал, в частности: «Перейдя от речи к письму, человек предпочел глаз уху. При этом его интерес, очевидно, переместился с духовного на пространственное, с благоговения – на рассматривание… Теперь все внутренние состояния стали описываться как внешнее восприятие».Человек разумный, познавая мир, полагается главным образом на зрение.  Не случайно мы говорим: «лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать», или «я не поверил бы, если б не видел собственными глазами». Все, что нельзя ясно увидеть, не принимается всерьез. Современная эмпирическая наука требует «наблюдений», визуального опыта, закодированного в вербальных отчетах. При этом мы не замечаем, что предпочтение одного вида чувственного опыта другому меняет лишь тип карты реальности, оставляя саму реальность непознаваемой.

Зрение фокусируется на отдельных, быстро распознаваемых предметах, изолируя их из общей картины. Так развивается аналитический способ мышления. Рационализация зрительного восприятия «работает» от частного к общему, достраивая картину деталями ровно до тех пор, пока в уме не сложится законченный (целостный) кадр восприятия. Мы открываем для себя пространство и перспективу, трогая предметы, слыша близкие и далёкие звуки, и лишь затем присоединяем все это к зрению. Индеец из племени Хопи не увидит в небе самолёта или вертолета потому, что таких «птиц» не существует в опыте его восприятия. Пигмей из дебрей тропического леса, привыкший видеть лишь вблизи, впервые очутившись на равнине, будет поражен, заметив вдали крошечную антилопу. Во мраке тропического леса слух играет более важную роль, чем зрение, и опыт пигмея приспособлен к иному восприятию жизни. Он воспринимает действительность не так, как мы. «Ухо же воспринимает информацию одновременно во всех направлениях, поэтому тем, кто слышит лучше нас, легче погрузиться в окружающий нас мир» — резюмирует все эти факты Лайелл Уотсон в своей книге «Ошибка Ромео».

Перекос органов восприятия в сторону зрения и способа его рационализации в сторону аналитического мышления не мог не отразиться на нейрологии человеческого мозга. Дело в том, что человеческий мозг по современным представлениям представляет собой гигантскую нейро-пластичную систему, самоорганизующуюся в ответ на поведение человека. Иными словами, мозг активностью своих зон скорее отражает поведение человека, чем определяет его. Не случайно, что отображения поведения в активности мозговых структур, как отмечал американский нейролог Д.Дж Амен, индивидуальны подобно неповторимости человеческого характера. Так по мере изменений доминирующих сенсоров в восприятии возникает новая  карта субъективной человеческой реальности и адаптированная под неё обновленная динамика активных зон мозга. Эти обновления фиксируются на уровне генома. Именно поэтому мозг современного человека отличается от мозга его далёкого предка не морфологически, но функционально (например, перераспределением доминирующих зон при рационализации восприятия). Если теперь путём психологической регрессии повлиять на мозг современного человека, то по результатам интроспекции  такого влияния (изменений на уровне индивидуального сознания) можно судить о свойствах архаичного индивидуального сознания.

Подобные эксперименты были проведены. Рассмотрим некоторые их результаты.

Профессор Лаврентийского университета Майкл Персингер для изучения религиозных переживаний использовал воздействие магнитного поля для повышения активности в височной доле мозга, ответственной за невербальное восприятие (у правшей она находится справа). В обычном состоянии сознания современного человека доминирует противоположная височная доля мозга, ответственная за процессы понимания и обработку языка (у правшей она слева). Возвращение баланса височных долей при помощи магнитного поля («шлема Бога») практически вызывала психологическую регрессию к архаичному состоянию сознания, при котором доминирование абстрактного мышления над интуитивным знанием (озарением) отсутствовало. Это неизменно приводило испытуемых к мощным духовным переживаниям (утере эго-контроля, ощущению глобального единства с разумной вселенной и т.п.).

Так диктатура речи и письма во внутреннем мире современного человека, все глубже погружает его в ловушку двойственности, отделяя от мира, частью которого он является. Использование же символов языка (в том числе и алгоритмического) для объяснения и передачи смысла превращает первичную карту реальности, перекошенную из-за смещения «оптики сенсоров» в область видеоряда, во вторичную, визионерскую. Теперь к субъективности зрительного восприятия добавляются неоднозначность, присущая любому языку. Индивидуальное мировосприятие современного человека после всех этих фильтров восприятия и его рационализации, надо полагать, отличается от мировосприятия архаичного человека также, как формальное описание океанского шторма, от его переживания в волнах.

Группа нейрологов из Пенсильванского Университета (Эндрю Ньюберг, Юджин Д’Аквили и Винс Рауз) исследовала динамику активных зон мозга при погружении человека в транс глубокой медитации (остановке внутреннего диалога, сопровождающего абстрактное мышление). Их исследования показали, что при этом происходит блокировка центров пространственной ориентации, расположенных в гиппокампе и теменных областях коры головных полушарий. Это неизменно сопровождается мистическим переживанием глобального единства. Найденное объяснение выглядит довольно тривиально. Говоря языком неврологии, если центр ориентации человека, как субъекта двойственного восприятия, переживает деафферентацию, то он вынужден действовать в условиях недостатка сенсорных данных. Это отразится на всё бόльшей неопределенности границы человеческого «я», нарушит привычную двойственность восприятия и в итоге будет вызывать трансперсональное переживание единства.

Утеря врожденного чувства целостности, пожалуй, самая значимая, но не единственная расплата человека за обладание разумом и речью. В ходе эволюции, все больше погружаясь в ловушку двойственного восприятия реальности и отделяясь от среды своего обитания, наш вид теряет остроту и ширину спектра мировосприятия. Животные, лишённые возможности «проигрывать» свои поведенческие акты в уме очевидно больше рискуют жизнью. Этот риск компенсирован природой, наделившей их более острым восприятием потенциальной опасности. Поэтому  животные демонстрируют способности, которые принято называть в человеческом обществе экстрасенсорными: угри, например, способны к восприятию электричества; змеи прекрасно видят в инфракрасном диапазоне световых частот; некоторые морские животные реагируют на слабые различия в степени солености воды; нюх собаки намного тоньше нашего обоняния, а зрение орла многократно острее человеческого. Более того, есть все основания полагать, что расплатой за разумность и речь для человека явилась и утеря им сверхчувственного восприятия тонких планов бытия, свойственная его далеким предкам. Косвенным подтверждением этого является многочисленные факты восприятия присутствия незримых сущностей (призраков) домашними животными и змеями. Прямым же подтверждением являются факты реликтового экстрасенсорного восприятия реальности людьми, до сих пор отделенными от «благ цивилизации». О множестве таких фактов сообщают этнографы и психологи (см. например, Пертаньев Ю.С. «Загадки человеческой психики. Ясновидение, телепатия, кармические встречи»). Так, бушмен способен правильно определить, что антилопа, на которую он охотится, появится в таком-то месте и, более того знать наперёд, что он её убьет. Подобные феномены ясновидения и телепатии описаны и в связи с аборигенами Амазонии и Австралии, а также староверами из России. Австралийским аборигенам кроме того доступно сновидение в бодрствующем состоянии сознания. Неслучайно современный урбанизированный человек утерявший ощущение целостности (единства со средой обитания) склонен относить подобные феномены восприятия и психики к ненаучной мистике.

Французский историк религии и философ Люсьен Леви-Брюль, введя понятие «первобытное мышление» ( Л. Леви-Брюль  «Первобытное мышление»),  полагал, что «дикарь» сохраняет мистическую сопричастность  окружающему миру и поэтому неспособен мыслить правильно. Швейцарский психолог и философ К. Г. Юнг же, напротив, считал, что мистическая сопричастность в архаичном сознании наших предков порождала духовный (если угодно, нравственный) базис социума и архетипы его коллективного бессознательного (Юнг К.Г. «Человек и его символы»). К сожалению, первая точка зрения с годами лишь прибавляет в популярности. Современный человек информационного века относится к мифам и сакральным текстам далёкого прошлого с лёгкой иронией, рассматривая всё это как проявления слепоты и неграмотности «тёмного прошлого». Между тем специалисты мифологи находят консенсус в признании многоуровневой глубины и современной значимости сакральных текстов (см. например Кэмпбелл Дж. «Мифический образ» или Элиаде М., «Аспекты мифа»).

«Понять происхождение религий можно только допустив, что архаичное сознание (сознание древнего человека) в корне отличалось от обыденного сознания человека современного… Анализируя и представляя африканские или океанские мифы и ритуалы, комментируя гимны Заратустры, даоистские и индуистские сакральные тексты, мифологию и пляски шаманов, историк религий раскрывает и обнаруживает такие экзистенциальные ситуации, которые совершенно неизвестны современному читателю или же которые ему трудно вообразить и подобные встречи с «неведомыми» духовными мирами не могут оставаться без последствий». «…Мышление индусов отождествляло фундаментальную структуру космической целостности и удела человеческого. И действительно, последующее размышление обнаружило два аспекта Брахмана: апара  и пара,  внутреннее и внешнее, видимое и невидимое, явленное и неявленное. Иначе говоря, в различных мифологических религиозных и философских «иллюстрациях» дается дешифровка тайны полярности, представляющей одновременно би-единство и ритмическое чередование». Так описывает значимость мифологии и глубину познания окружающего мира нашими «тёмными предками» Мирча Элиаде /М.Элиаде «Ностальгия по истокам» /.

Тесты кросс-культурного исследования, проведенного  Джудит Кляйнфельд, показали, что американские индейцы, эскимосы и австралийские аборигены не могут похвастать логическими и вербальными способностями, зато существенно превосходят европейцев и американцев в навыках, требующих зрительного и пространственного восприятия. В частности Кляйнфельд пишет про эскимосов: «Люди, которым приходилось путешествовать вместе, отмечали их необычайную способность замечать и извлекать из памяти визуальные детали; к примеру, эскимос может нарисовать по памяти карту, которая окажется потом почти столь же точной, как та, что составлялась по данным аэрофотосъемки». Очевидно, объясняется это тем, что благодаря обостренному восприятию окружающий для них мир по-настоящему реален, жив и неотделим от собственного «Я». Привязанность т.н. «дикарей» к родной земле настолько сильна, что они переживают переселение как своего рода смерть. К примеру, современный антрополог фиджийского происхождения А. Равуву в своем исследовании «Образ жизни на Фиджи» отмечает, что отношение фиджийца к своей земле представляет собой «продолжение Я-концепции.  Для большинства фиджийцев мысль о расставании с вануа равносильна расставанию с жизнью». Тоже характерно и для австралийских аборигенов и для сохранившихся аборигенов северной Америки. Речь, очевидно, идёт о существенно более целостном (избавленном от двойственности) мировосприятии и как следствие менее выраженном эгоцентризме у так называемых «дикарей» по сравнению с так называемым современным «цивилизованным человеком». Этот факт отмечается во многих современных, независимых кросс-культурных исследованиях (см. например Ю.И.Александров «Основы психофизиологии», глава 6. «Кросс-культурные исследование индивидуальности»).

Косвенным подтверждегнием этого вывода является совершенно разное восприятие времени у «дикарей» и «цивилизованных людей». Так антрополог Эдвард Холл, проживший с племенами хопи и навахо в Аризоне с 1933 по 1937 г., пришел к выводу, что эти два племени существуют в неком вечном настоящем. Он обратил внимание на то, что в языке навахо нет слова для обозначения времени, а глаголы не имеют времен. «Для хопи, — писал он, — ощущение времени, наверное, более естественно, это как дыхание, ритмическая часть жизни». Сходные выводы делаются и относительно иных аборигенных культурах мира (подробнее см. С.Тейлор «Покорение времени», глава 5 «Время в разных культурах») .

Очевидно, благоговение аборигенов к окружающей природе объясняется сильным ощущением психологической связи с ней и сопереживанием природным явлениям, которые современным «цивилизованный человек» рассматриваем как нечто сугубо внешнее, к чему нельзя испытывать никаких чувств и за что невозможно нести ответственность. Карл Г. Юнг в своей книге «Архетипы и коллективное бессознательное» рассказывает о беседе с вождем одного индейского племени. Вождь отметил, что, по его ощущениям, большинство белых людей жестоки, у них напряженные лица и пристальный взгляд. «Они все время чего то ищут, – сказал индеец. – Что они ищут? Белые люди всегда чего то хотят. Они всегда тревожны и беспокойны. Мы не знаем, что им нужно. Мы считаем их безумными».

Всё это приводит к выводу о всё бόльшем отделении и отдалении современного «цивилизованного человека» от среды своего обитания и всё более глубоком его погружении в ловушку двойственного восприятия. Следствием этой деградации мировосприятия является все бόльшее «расчеловечивание» человека.

В книге «Упадок» английский психолог Стив Тейлор предположил, что в древности люди не считали себя отделенными от мира и отчетливо чувствовали могущественную «духовную силу», пронизывающую все на свете, включая их собственное существо. Однако приблизительно 6000 лет назад, с момента первого столкновения человеческой цивилизации с ограничением ресурсов (прежде всего пахотной земли) начался «упадок» человеческого сознания. «Он представлял собой определенный бытийный сдвиг, развитие нового типа человеческого «я», для которого характерно отчетливое ощущение индивидуальности и новое чувство отделенности» — так характеризует погружение в «сон разума» Стив Тейлор в своей новой книге «Скачок. Психология пробуждения».

Увлечение великим эволюционным даром, абстрактным мышлением, исподволь, незаметно поработило человека, запеленав его сознание в непрерывный, каждодневных кокон собственных мыслей, фантазий, представлений о прошлом и будущем, оторвав его от пребывания в настоящем моменте. Именно этот дар был опознан Буддой, как источник человеческих страданий. По-сути все медитативные практики духовного пути просветления, ставят во главу угла освобождение практикующего от вовлечённости в непрерывный поток мыслей. В самом деле только так, пребывая в настоящем моменте, он способен вернуть себе реликтовое ощущение целостности.

По мнению И.А. Бесковой в основе рудиментарного ныне органа чувства целостности (гармонии с природой) выступала система каналов, снабжающая человека тонкой энергией, известной под именем «Ци» у китайцев, «Прана» у индусов, «Мана» в некоторых других культурах (например, у аборигенов Австралии). Подобно эмоциям, играющим роль жесткой обратной связи в управлении поведением животных, чувство гармонии могло служить более тонкой настройкой обратной связи в более сложном поведении человека, как представителя животного царства, претендующего на разумность. В книге «Упадок» английский психолог Стив Тейлор предположил, что в древности люди в полной мере обладали этой тонкой обратной связью. Они не считали себя отделенными от мира и отчетливо чувствовали могущественную «духовную силу», пронизывающую все на свете, включая их собственное существо. Однако приблизительно 6 000 лет назад, с момента первого столкновения человеческой цивилизации с ограничением ресурсов (прежде всего пахотной земли) начался «упадок» человеческого сознания. «Он представлял собой определенный бытийный сдвиг, развитие нового типа человеческого «я», для которого характерно отчетливое ощущение индивидуальности и новое чувство отделенности» — так характеризует погружение в «сон разума» Стив Тейлор в своей новой книге «Скачок. Психология пробуждения».

Утеря духовных корней, как ощущения сопричастности к Универсуму, не воспринимается сегодня как катастрофическое событие лишь потому, что оно отодвинуто в глубину веков и эмоционально забыто. Косвенно же оценить всю глубину пропасти между сознанием современного человека и наших далёких пращуров позволяет современное прочтение библейского мифа о грехопадении первых людей (Адама и Евы), вкусивших запретный плод с древа познания. Трансформация человечка при декогеренции (утере квантовой нелокальности, «изгнании из рая») затронула не только его духовную, но материальную компоненту. Вот как описана соответствующая трансформация человеческого тела Святителем Игнатием Брянчаниновым : «До падения человека тело его было безсмертно, чуждо недугов, чуждо настоящей его дебелости и тяжести, чуждо греховных и плотских ощущений, ныне ему свойственных».  Символ «изгнание из рая» онтологически может быть понят как обретение самоосознающим человеком субъектности и одновременно с этим чувства отделённости эго от Универсума и своей защищённости им, или, по формулировке последователей Юнга, «отчуждение от Самости». Обитатели «рая» — животного царства – не беспокоятся ни о хлебе насущном, ни о выживании в мире. Руководимые первичными эмоциональными стимулами, они следуют лишь безусловно выполняемым программам поведения. Известно что высшие приматы не только способны использовать орудия труда для достижения искомой цели, но и могут изготавливать их. Однако они не делают этого. И не потому, что им итак хватает, а потому, что они недвойственны, т.е. не отделяют себя от мира, который позаботится о них. Появление и развитие же новых когнитивных возможностей у человека (абстрактное мышление, самосознание) лишает его подобной беззаботности. Таков смысл известной библейской фразы: «Будешь в поте лица добывать хлеб твой». Такова плата за возможность достижения новых, нематериальных рубежей эволюционного процесса – актуализация самости, творческое мышление, соучастие в эволюции психики и духовное пробуждение.

Отделённый от единства мира, современный человек информационного века давно компенсировал психологическую драму отделённости (базовый страх смерти эго) верой в материалистическое устройство мироздания и жаждой своей успешности при жизни. Лишь в критические моменты своего существования он может инстинктивно обратиться к рудиментам мистического восприятия окружающего и найти утешение в давным-давно покинутой им колыбели духовности (подробнее об этом см.эссе «Сумерки божественного в человеческом»).  С позиции материального благополучия такая ситуация характеризуется, как прогресс человеческой цивилизации, с позиции духовной пробуждённости – как её деградация.

2. Метанаучное знание или реликтовая физика

Не секрет, что древние (доантичные) цивилизации обладали знаниями сопоставимыми, а подчас и превосходящими современные в различных областях: космогония, эволюционная теория и происхождение человека (Древний Египет, Шумеры, Майя), квантовая физика и общая теория поля (Древние Толтеки, Индия), биоэнергетика (Древний Китай). Так например, традиционная историческая наука не в состоянии объяснить поразительно обширные знания майя, необходимые для создания столь точного календаря, или технологии строителей Мачу-Пикчу, пирамид в Гизе и Стоунхенджа. Не менее загадочна история составления карты Пири Рейса, построить которую можно было, только используя самую передовую технику — аэрофотосъемка (если она была создана еще до оледенения Антарктиды) либо сейсморазведка.

Современный человек, упоенный успехами нашей техногенной цивилизации, склонен недооценивать уровень научного развития древних цивилизаций и глубину философских обобщений донесенных до наших дней в сакральных текстах. В информационном пространстве современной культуры научным (читай подлинным) знанием принято считать лишь то, что доказано эмпирической наукой на основе независимо проверяемого эксперимента, все остальное относится к областям «псевдо-науки» именуемым оккультизм, эзотерика, мистика и т.п. Против подобных ярлыков еще в позапрошлом веке выступала Е.И. Рерих[1], замечая при этом, что истинно новое знание приходит лишь в интуитивном озарении, а логика способно лишь облечь его в вербальные модели. Отбрасывая как «ненаучные измышления» всю мудрость, дошедшую до наших дней в философских учениях Шумеров и древнего Египта, теистических школах йоги центральной и восточной Азии, в отголосках мистических школ Майя и Толтеков, наконец, в мифологии разных народов (в том числе Библейской) представители «подлинной науки» растаптывают связь поколений и обедняют современную культуру. Между тем, как справедливо отмечает Л.М.Гиндилис, «В основе познания как современных физиков, так и древних мистиков лежит ОПЫТ». В самом деле, научная основательность, например, теоретической физики опирается на физический эксперимент и наблюдения. Философские доктрины древности, — на мистический опыт (например, созерцание мира в состоянии медитации). В обоих случаях наблюдение за действительностью признается единственным источником знания. В обоих случаях, полученные знания достигаются прозрением людей, посвятивших себя познанию мира. Философами науки (Анри Пуанкаре, Карлом Поппером, Томасом Куном и Паулем Фейерабендом) было признано, что между «мифом» и «наукой» не так уж много различий. Оба они создаются с целью объяснить непонятные человеку вещи, вне зависимости от того, насколько эти объяснения соответствуют реальности. Мифы устаревают, когда в них перестают верить, и тогда они заменяются другими, но разве не то же самое происходит с научными теориями? Как отмечает Евгений Морозов в своей книге «Эволюция сознания»: «В конечном счете, «научные данные» отражают не столько реальное положение дел в объективном мире, сколько уровень интеллектуальной фантазии конкретных ученых, пытающихся ответить на вопрос «как?» вместо «почему?».

Заметим, что результаты опыта, как в области субатомной физики, так и мистического опыта, невозможно передать с помощью обычного языка. Для адекватной передачи мистики используют язык символов, в частности язык мифа, а физики – язык математических уравнений. Оба языка непонятны для непосвящённых. Ф.Капра в своей книге «Дао Физики» справедливо объясняет это тем, что современный язык и схемы мышления сформировались и продолжают формироваться в трехмерном мире чувственно воспринимаемой реальности под воздействием все ускоряющегося темпа жизни и информационного давления. Не удивительно, что они не могут адекватно отражать ни многомерную реальность мистического космоса, ни недоступный нашему непосредственному восприятию четырехмерный мир релятивистской физики.

Наконец главным критерием истинности знаний архаичного периода культуры, является подтверждение высказанных на их основе прогнозов в результатах современной науки. Многочисленные примеры подтвержденных таким образом знаний в физике, математике, астрономии, медицине и других областях науки и технологии приведены А.А.Горбовским в его книге «Загадки древнейшей истории». Особое место здесь принадлежит холостическому направлению современной науки — Синергетике, которая во многом транслирует на современном языке системного анализа учения древнего Востока (см. например, Князева Е.Н. и С.П.Курдюмов, «Синергетическая парадигма»). Ниже мы рассмотрим наиболее значимые из таких подтверждений подробнее. Но этого мало. Можно утверждать, что не всё из сказанного в сакральных текстах уже нашло подтверждение – кое что только ждёт своего открытия в будущих исследованиях. В полной мере это относится, например, к сведениям о тонких планах бытия и антропогенезе, которые доступны в Библейских легендах и в «Тайной доктрине» Е.П. Блаватской. Частично информация сообщённая в этих источниках (например о расширении Вселенной) уже подтверждена современной наукой. Всё это позволяет говорить вслед за Л.В.Шапошниковой о метанаучном знании посвящённых представителей архаичной эпохи становления человеческой культуры.

Как могли стать доступными столь глубокие знания нашим далёким предкам?

Можно вслед за Захарией Ситчиным  или Аланом Элфордом объяснять этот феномен генной инженерией и последующим обучением древних посвящённых со стороны продвинутых инопланетных цивилизаций, посетивших Землю на заре антропогена.  Если же придерживаться системно-эволюционной точки зрения по поводу становления человеческого мышления, сознания и путей развития познания, то ничего сверхъестественного в глубоких знаниях наших далёких предках нет. Тем более, что речь идёт, прежде всего, о фундаментальных знаниях, касающихся космогенеза и антропогенеза. В предыдущем разделе мы показали, что архаичное сознание человека, не отгороженного еще «успехами прогресса» от естественной среды обитания, обладало намного большей целостностью, чем у современного человека. Тоже касается и органов восприятия, которые качественно отличались от того, что досталось нам в наследство. Выше приведенные примеры экстрасенсорного восприятия у «отставших от цивилизации варваров» тому доказательство. Очевидно, что экстрасенсорные с нынешней точки зрения способы восприятия (такие, как  ясновидение, яснослышание, яснознание и т.п.)  не являлись в те далёкие времена чем-то из ряда вон выходящим (подробнее об этом см. Пертаньев Ю.С. 2016. Загадки человеческой психики. Ясновидение, телепатия, кармические встречи ).  Всё это открывало прямой (если угодно интуитивный) доступ  к Глобальному Информационному полю Универсума (хроникам Акаши) и био-энергиям высокочастотных вибраций (тонким планам человека).  Как отмечает Л.В.Шапошникова «В отличие от современного научного метода, который возник сравнительно недавно, уже в новое время, мистический способ познания формировался в течение многих тысячелетий… Он развивался через внутренний мир человека, то есть существовал в духовном пространстве, в то время как наука действовала в трехмерном поле плотной материи опираясь на рационализм и прагматизм абстрактного мышления». Поэтому, пытаясь понять и проанализировать информацию о запредельном, которая содержится в переводах на современный язык посланий от наших пращуров, следует отдавать себе отчёт в символической и многоуровневой форме её кодирования. Учитывая это перейдём к анализу тех важнейших элементов мифологии и древних философских учений, которые находят своё прямое подтверждение в сегодняшнеё науке. Именно они могут быть определены, как основы мета-науки или реликтовая физика.

2.1 Атомы и представления о глобальном единстве

Санскритское слово «Атман» изначально обозначало понятия нематериального характера: ««единое и неделимое, божественная сущность, всемирное духовное начало, вечность». В Древней Индии понятие «Атман» в основном использовалось в концепции, объясняющей строение всецелого мира от макро- до микрообъектов. Первично было представление о фундаментальной Целостности (Единстве Мира), в то время как разделение его на части (индивидуализированные частицы) – это вторичная реальность внутри данной целостности. То есть не целостность образуется из частиц, а частицы являются проявлением первичной целостности (подробнее об этом см. Кен Уилбер «Проект Атман»). У древних народов Месопотамии (жителей Шумера и Вавилонии) Ану также считался высшим верховным богом. Первоначально он был связан с богиней Ки. До сих пор на Востоке (в Индии, Китае, Японии) сохранился термин «Ки», который используется для обозначения энергии. Один из древнейших богов первотворения в египетской мифологии носил имя Атум (Ра-Атум). Атум символизировал первоначальное и вечное единство всего сущего (целостность на информационном плане). Выражением этой целостности является и невозможность полного разделения субъекта и объекта познания.

Сегодня древнегреческого философа Демокрита представляют как основателя атомистики (учения о дискретном строении материи) и материалистической философии, не вдаваясь в подробности о заимствовании Западом древних знаний Востока. Такое искажённое наследие лишь подкрепляло  иллюзорность двойственного восприятия у будущих поколений, формируя тем самым науку наблюдения внешних проявлений (эмпирическую науку, как основу материализма) без понимания внутренней сути происходящих процессов. Так была сформирован новый метод научного познания мира, целью которого по выражению Френсиса Бэкона является увеличение власти человека над Природой, как бездушным материалом, который должен быть использован человеком для прогресса. Далее, на основании «древнегреческого учения об атомах» французский философ и священник Пьер Гассенди ввёл для в новой науке понятие молекулы как малой массы, первичного соединения атомов, которые обретали новые свойства. На базе этих обновлённых атомистических воззрений, Рене Декарт и Исаак Ньютон заложили основы механистичной модели Вселенной, в которой она представлялась, как гигантский часовой механизм. Так возник Причинный Детерминизм, в качестве философской базы всей современной эмпирической науки. Когда в XIX веке стало понятно, что «химические атомы» разделяются на более мелкие элементарные частицы, это породило устойчивое пренебрежение будущих поколений к «примитивным знаниям» древности, отношение к ним как к философии, которая не имеет ничего общего с точными науками.

Так постепенно сформировалась общая договоренность (консенсус) игнорировать любые непроверяемые виды опыта, т.е. весь субъективный мир человека. В качестве же «реальных объектов» принимались лишь некие референты повторяемых наблюдений и измерений, а всё то, что не может быть измерено, но лишь пережито наблюдателем исключалось из «объективной реальности» в «субъективную нереальность». Так за бортом «эмпирической науки» оказалась вся метафизика, начиная от ощущений гармонии или хаоса и оканчивая трансперсональными переживаниями единства. Ирония этого консенсуса состояла в том, что в качестве реальности принимались абстракции аналитически мыслящего ума (те самые «референты повторяемых наблюдений»), а единственная реальность, доступная человеческому восприятию и интроспекции, выносилась за скобки познания.

Как подчеркивает Ф.Капра, сегодняшние физики столкнулись с единством наблюдателя и наблюдаемого (эффект наблюдателя). Первоначально это произошло на микро-уровне, где в зависимости от того, как был построен классический двух-щелевой эксперимент электрон мог вести себя или как волна или как частица. Именно тогда французским физиком Луи де Бройлем был сформулирован принцип корпускулярно-волнового дуализма. Как показали дальнейшие исследования в области квантовой механики, этот эксперимент приоткрыл щелочку в глобально неограниченную область квантовых эффектов, осмысление которой привело физиков к переосмыслению роли и места классической физики в описании реальности . В частности оказалось, что для любой замкнутой системы, понятие «объекта», а вместе с ним времени и пространства теряют смысл до тех пор, пока она остаётся в состоянии квантовой запутанности, т.е. абсолютного единства. Это состояние, впрочем, разрушается, лишь только возникает обмен информацией между такой системой и любым внешним воздействием на неё (в том числе неблюдением). В этом случае состояние системы теряет неограниченное число потенциальных степеней свободы и проявляется в фиксированном благодаря обмену информацией состоянии, где система может описываться классическими законами физики. Процесс проявления классических свойств (или просто проявления в материальном мире) в современной квантовой физике называется декогеренцией, а обобщённое на таком уровне толкование квантовых эффектов – экзистенциальной интерпретацией квантовой механики. Обратный ему процесс – рекогеренция — возвращает системе утерянное единство.

Очевидно, что экзистенциальная интерпретация квантвой механики, основанная на процессах де(ре)-когеренции систем, по сути своей является современной переинтерпретацией мудрости древних индусов, сформулировавших принципы декогеренции в учении об иллюзорности (майе) двойственного восприятия мира явлений и практиковавших рекогеренцию в различных школах йоги (слово йога, кстати, переводится, как восстановление единства

2.2 Представления об информационном (непроявленном) поле

Одна из наиболее древних и глубоких идей философии Буддизма, которая присутствует также в Библейских легендах о творении и в учениях древних греков, – идея потенциального и непроявленного или Великой Пустоты. Гармоничное устройство мироздания – Космос – рождается из первородного Хаоса[2], Бытие – из Небытия, являющиеся человеку феномены – из неограниченной в своих потенциях бездны («Первичного Логоса»). Согласно этой идее: Небытие – это потенциальное, непроявленное, неоформленное, непреходящая всепорождающая и всепоглощающая основа вещей; Бытие – это актуальное, проявленное, оформившееся; временная, преходящая манифестация Небытия. О Великой Пустоте можно найти упоминания также в древнеегипетской, японской, китайской, полинезийской мифологиях о сотворении мира . Нечто подобное можно обнаружить в скандинавской, американской (доколумбовой) и других мифологиях народов мира.

Аксиома о существовании непознаваемой Высшей Сущности («Великой Пустоты», «Первичного Логоса»), которая предшествует как богам, так и акту творения, была позже развита в Упанишадах и Ригведах. Как пишет М. Элиаде /«История веры и религиозных идей »/: «Эта идея — как Вселенная так и сознание проистекают из единого творческого источника (камы) —  имела фундаментальное значение для всей позднейшей индийской спекулятивной мысли. Здесь заложены основы и философии Санкхьи-йоги, и Буддизма».

Небытие (нирвана, дхарма) или пра-среда, согласно толкованию учения о дхармах раннего Буддизма, представляет собой вневременную развертку всех будущих и всех бывших формообразований мира. Но всё это содержится в небытии в непроявленной форме.

В Индуизме имеется понятия «Акаши» (санскр.) как неподвижной и недоступной для восприятия (измерения) людей духовной основы материального мира. Указывалось, что зная её устройство, можно извлекать великую пользу и получать неиссякаемые знания (хроники Акаши). Согласно «Ицзин» (китайской «Книге перемен»), «ситуации как бы выплывают из Небытия и, повинуясь строгому ритму мирового развития, исчерпав себя, возвращаются в Небытие». Подобная картина рисуется и в древнекитайском памятнике «Хуайнань-цзы»: «Небытие и бытие переходят друг в друга, повинуясь двустороннему движению туда-обратно, но между небытием и бытием нет существенной разницы, бытие – лишь временная манифестация небытия». Как поясняет Т.П.Григорьева, правильный перевод «Небытия» (в японской традиции «мукэйбуцу» буквально означает «вещь, не имеющая формы») свидетельствует о том, что «в невыявленной форме все уже есть». Небытие – зерно жизни, еще не дерево, еще не плод, но уже содержащее в себе потенцию дерева, потенцию плода. Недаром Тай-цзи (Великий предел, Абсолют) изображают в виде круга, две изогнутые половины которого, светлая – ян и темная – инь, напоминающие зародыш, готовы перейти одна в другую.

В древнейших представлениях египтян «огромной матерью звёзд», «рождающей богов», была богиня по имени Нут. Детьми Нут считались звёзды, которыми она управляет. Её отожествляли с космическим пространством. Вначале её изображали в виде Небесной (космической) Коровы, затем женщины Нут, океана и даже купола/крыши, как символа, того, что за видимым образом сокрыто нечто иное, во многом непостижимое для человека. Она отгораживала невидимую и непознаваемую часть мироздания от видимой, скоротечной и временной её части. Она изображалась изогнутой в виде квадрата, прямоугольника или купола, простирающейся по всему горизонту. Её тело или одеяние, как правило, имеет орнамент в виде решётчатого или ромбовидного рисунка.

В мифах Древней Греции и в учениях античных мудрецов Хаос рассматривается не просто как безликая бездна, бесформенное первоначало всех мирских творений, но как универсальный творческий принцип, потенциально, в свернутом виде содержащий в себе все образцы (формы) становления. «Античная мысль вообще, – писал А.Ф.Лосев /Лосев А.Ф. Хаос // Мифы народов мира./, – двигалась в направлении тех формул, которые можно было бы привлечь для характеристики Хаоса как принципа становления».

Наиболее полно идея непроявленного Логоса (Информационного поля, Универсального Сознания), как предтечи всех явлений материального мира выражена в современной физике в теории Дэвида Бома (учениека Альберта Эйнштейна) о непроявленном (свёрнутом) порядке. Исходное положение Бома вполне совпадает с древнеиндийским учением о Великой Пустоте (Шуньята). Она во многом предвосхитила появление современной теории квантовой запутанности (нелокального состояния) и современную, экзистенциальную интерпретацию квантовой физики (подробнее см. «Квантовая щель в метафизику»).  Бом обнаружил, что многие непонятные явления в квантовой физике можно объяснить, если постулировать существование некоего гипотетического поля, которое, как и гравитация, пронизывает все пространство. Однако в отличие от гравитационных, магнитных и других физических полей действие нового поля не ослабевает с расстоянием, и его сила распределена равномерно по всему пространству. Бом назвал это поле квантовым потенциалом и постулировал его как волновое информационное поле. В этом поле оказалось невозможным локализовать квантовый потенциал, все пространство здесь становится единым и говорить о пространственном разделении становится бессмысленно. Строго говоря, единственной замкнутой системой, не подверженной никакому информационному воздействию извне является вся Вселенная (Универсум). Согласно космологической концепции квантовой теории нелокального состояния весь классический мир со всеми объектами и взаимодействиями между ними возник из этого нелокального источника реальности. Сейчас уже никого не шокируют издание вполне научной книги с названием «Decoherence and the Appearance of a Classical World in Quantum Theory, (Springer‑Verlag 2003)» («Декогеренция и появление классического мира в квантовой теории»). Заметим, что значение слова «appearance» (появление) имеет дополнительные оттенки: видимость, призрачное явление, нечто внешнее, противопоставленное «истинному», настоящему.

Аналогом непроявленного Логоса (волнового информационного поля) в биофизике выступает морфогенетическое поле, введенное в рассмотрение австрийским биофизиком П.А. Вайсом и российским биологом А.Г.Гурвичем. Это информационное по своей сути поле, содержит программы развития организмов, определяет последовательность образования отдельных клеток в пространстве и времени. Идея морфогенетического поля была в середине прошлого века развита и дополнена британским философом и биофизиком Р. Шелдрейком в его гипотезе о причинной обусловленности формообразования (Морфическое поле) и российским ученым-математиком В.В. Налимовым в приложении к теории нелокальности сознания.

2.3. Представление о порождающем вихре (сакральная спираль)

Один из древнейших сакральных символов, встречающихся в изображениях еще верхнего палеолита, – солярный крест, или свастика. Этот символ по своей форме напоминает спираль, а в особенности спиралевидную форму типа рукавов нашей Галактики. Кроме того, этот знак у древних был символом солнца, света и щедрости. А Солнце, как мы знаем сегодня, с известным приближением можно рассматривать как термодинамически открытую Систему, то есть как принадлежащую к тому классу систем, в которых возможны процессы самоорганизации. Следовательно, за образом солярного креста можно усмотреть некое интуитивное чувство древних о связи между определенными формами (структурами) мира и внутренними неиссякаемыми источниками энергии, из которых эти структуры возникают.

Символ вихря адресует нас к фундаментальной идее цикличности, которой пронизаны практически се мифологии и философские школы архаичной эпохи. Можно вспомнить, например,  волшебную птицу Феникс, сжигающую себя и тут же возрождающуюся из пепла, – символ вечного времени, обновления и возрождения. Старшие арканы Таро также интерпретируются, как символы этапов вечного цикла жизни-смерти (подробнее см. «Старшие Арканы Таро в контексте психологии эволюции и духовного пробуждения»). В индийских Ведах и Буддизме повторяющийся цикл рождения и смерти, связанный с изменением позиции человека в иерархической структуре Универсального Сознания именуется Сансара. Образ вечного возвращения не означает абсолютного повторения, полного замыкания цикла, это скорее проекция вихря на плоскость перпендикулярную его оси. Причина постоянного возвращения согласно буддийскому миросозерцанию лежит в кармическом долге[3], подлежащему искуплению.

Образ порождающего вихря можно мысленно связать также с Пурушей из индуистской мифологии – символом перехода от единой и совершенной целостности к множественной и разноликой расчлененности. Здесь в фокусе внимания оказывается проблема локализации: механизма возникновения структур, в особенности появления определенных форм, конфигураций этих структур, в сплошной нелинейной среде.

Согласно одной из версий, «традиционный китайский символ «инь-ян» предстается в виде диска, разделенного на две половины, но в качестве разделяющей линии здесь выступает змееобразная кривая (перевернутое S). Можно усмотреть некоторые элементы подобия графики символа инь–ян графике спиралевидных форм: с двумя пространственно зафиксированными рукавами спиралей вихря или с двумя различными временными стадиями его развития. Цикл «Инь-Ян» интерпретируется с позиций проявления потенциала (непроявленного), где непроявленное зерно – это инь, а его проявление, растение – ян. В интерпретации К.Г. Юнга Инь – это подсознательное, невербализованное, ян – это осознанное, вербализованное.

Символика цикла «Инь-Ян» перекликается с феноменом волн расхождения — схождения открытому и широко используемому в Синергетике при анализе автоколебаний нелинейных систем. Что касается архетипического образа всепорождающего вихря, то он находит свое отражение в представлении об элементарных квантовых вихрях. Ныне они лежит в основе фундаментальной теории торсионных полей, как основы первичной информационную матрицу творения, реализуемую Мировым Разумом.

2.4. Сакральный символ ткачества или пряжи

В сакральных символах ткачества или пряжи, как в капле воды сфокусированы метанаучные положения древних учений и мифологии о животворящем вихре и полевой структуре Первичного Логоса.

С древности известны представления о возникновении мира как о процессе, аналогичном изготовлению нити или полотна: мир «свивается», как нить, «снуется», как основа для тканья или «ткётся», как ткань. Таков сакральный смысл символа – ВЕРЕТЕНО. Прядение было атрибутом Великой Матери, древнейшего архетипа божественного начала, который символизирует зарождение жизни на Земле. В космической мифологии многих народов мира Творение мира ассоциировано с ткачеством и его атрибутами. Причём указано, что плетение осуществлялось именно женской богиней как акт космического творения, непрерывный процесс, в котором преходящие события ‒ нити вплетались в вечно меняющийся узор на неизменной основе. Например, у коренных жителей Аляски (индейцев северо-атабаскской этнолингвистической группы) есть миф о богине Атсинтма. Он повествует о том, что Атсинтма открыла свои глаза в пустом мире, затем она соткала полотно из цветения кипрея (иван-чай). В восточнославянской мифологии покровительницей женского начала, судьбы, плодородия, воды, прядения и ткачества (также именуемой как невидимая Великая пряха мира) была богиня Макошь (Мокошь). Этимологию этого слова связывают с корнем, обозначающим «пряжа, прядение». В санскрите есть слово «Мокша», транслирующееся как «освобождение», которое и ныне используется в индийской философии и религии в качестве понятия духовного освобождения.

3. Заключение. Возвращение к истокам

В архаичном периоде развития человечества недостаток спекулятивных, требующих абстрактного мышления, объяснений природных явлений с успехом компенсировался возможностью восприятия запредельного, которая для сегодняшнего человека, отделённого от Природы, практически утеряна.  Есть все основания утверждать, что ловушку двойственного восприятия мира человек отрывал себе сам, всё больше увлекаясь умозрительными моделями мира и всё меньше доверяя своему чувственному восприятию. Как показывают современные исследования в области трансперсональной психологии, реликтовое, экстрасенсорное восприятие позволяло человеку архаичной эпохи относительно легко входить в изменённые режимы сознания.  Человек, заглянувший в потусторонний мир и получивший трансцендентное переживание, возвращается назад, в обыденную реальность изменённым. Таково в обобщенном и максимально сжатом изложении содержание универсального (т.е. общечеловеческого) мифа согласно Дж. Кемпбелу. Этот миф Дж. Кемпбел назвал «Путешествие героя». Одновременно с мифотворчеством закладывались архетипы будущего коллективного бессознательного человечества. Первые архетипы «Отца-создателя» и «Великой Матери» были еще не антропоморфны. Грозное животное или природная стихия куда больше подходили для представлений о могуществе высшей сущности. По мере развития культуры и прогресса орудий производства стиль мышления все больше рационализировался изменяя язык. Из средства общения со всевышним он все больше превращался в средство коммуникации с себе подобными. Трансформировался и архетип божественного, все больше приобретая человеческие черты. На основе мифотворчества появлялись первые политеистические религии, в которых богами уже были прообразы людей. Можно утверждать, что к моменту появления первых религиозных учений, эмпирический опыт переживания трансцендентного (запредельного) преобладал над попытками его объяснений и описаний (подробнее см. Е. Торчинов «Религии мира. Опыт запредельного»). Более того, именно желание объяснить запредельное и далее трансформировать это объяснение уже в доктрину, позволяющую манипулировать общественным сознанием и властвовать, было главной мотивацией творцов первых теистических религий. Возникновение таких доктрин породили вначале психологическую, а затем и сословную пропасть между «посвященными» и всеми остальными (профанами). Постепенно возможность вхождения в изменённые режимы восприятия стала преподноситься, как «божий дар», доступный лишь для избранных. Так складывалось сословие избранных — жрецов, гуру, священнослужителей и т.п. Доступ же к трансцендентному становыился прерогативой «избранников», а для всех остальных это объявлялось ересью. Выход за флажки карался смертью.

Там, где религия стала государственным институтом, она поспешила трансформировать исходные мифы в «святые писания»; коллективный опыт переживания трансцендентного — в «сакральные послания» пророков; природное любопытство и жажду самопознания человека – в смирение и трепет прихожанина. Тех же, кто отваживался искать и находить божественное в самом себе, ломая священный барьер между миром горним и потусторонним, официальная религия уничтожала физически. Альбер Камю, который уже мог не опасаться инквизиции, так описал эту пиррову победу: «Прекрасное равновесие человеческого начала и Природы, дружеское согласие человека с миром, возвышавшее и украшавшее всю античную мысль, было нарушено прежде всего христианством». Триумф христианства на западе и ислама на востоке укрепил отчуждение человека от Природы мироздания, планеты Земля, и самого себя, как хранителя высших духовных потенциалов.

Философские учения древнего Востока, такие как Буддизм или Даосизм, никогда не пытались позиционироваться в качестве посредника между человеком и богом. Да, и антропоморфный божественный архетип им оставался чужд. Неслучайно глубинный смысл философских учений о единстве всего сущего; великой пустоте, предшествующей появлению всего сущего; иллюзорности мыслительных абстракций, заполняющих сознание человека стали переосмысливаться и открываться заново передовыми направлениями естествознания, вставшими на позиции холизма.

Однако, науке пришлось пройти долгий путь от полного отрицания трансцендентного до принятия его в качестве фундаментального непроявленного Источника всего сущего (нелокального информационного поля).  От анафемы, которым были преданы учения магов и философов древности до прислушивания к современным мистикам и шаманам. Возврат науки от тотального материализма к холизму метанауки еще только намечается. Цикл этого возвращения занял около трёхсот лет.

Разочарование от неповторимости и, следовательно, непроверяемости субъективного опыта восприятия с одной стороны, и очевидная ангажированность религиозных учений с другой, породили эмпирическую науку, как материалистический антипод атеистических религий. Постепенно Ньютоно-Карезианский механистичный взгляд на «объективную реальность», отделённую от наблюдателя стал ассоциироваться со взглядом сугубо научным и потому единственно верным. Как альтернатива архаичной магии и сакральным учениям в западной культуре на рубеже XVI и XVII веков родилась натуральная магия – Естествознание.

Увы, но путь познания нового, в котором человек исключен из окружающего его мира, обречен на порождение новых, теперь уже естественно-научных мифов. В самом деле, абстрактное мышление способно к порождению все более изощренных описаний окружающего мира, в основе которых лежит логика, общепризнанные образы, понятия и убеждения. Так создаются все новые варианты карт реальности, принимаемые научным консенсусом за «объективную реальность». Ученый постигает мир не путем расширения режимов восприятия, но путем дробления его картины на все более мелкие детали (объекты изучения), структурируя их по причинно-следственным связям и глобальности воздействия. Не случайно, в научном сообществе принято объяснения сопровождать блок-диаграммами со стрелочками, которые изначально исключают глобальную взаимосвязь вещей. Именно так Аналитизм губит Холизм в зародыше! Увы, но целое (холон), как правило, не сводится к сумме своих элементов. Человек так увлекается своими мыслительными конструкциями, что довольно быстро забывает, что они — лишь игры разума в красочных упаковках мудрёной терминологии и символах все новых и новых абстрактных языков. Эмпирическая наука и материалистическая философия, как её основание, по сути, встали на путь современного мифотворчества с того самого момента, когда приняли изначально неопровергаемые (т.е. ненаучные по К. Попперу) аксиомы. Вот как выглядит аксиомы научного познания, относящиеся к теории восприятия:

1) Естественный (читай «Привычный») способ восприятия адекватно отражает фундаментальные свойства и характерные черты «объективной» реальности вне наблюдателя. Он предоставляет мышлению достаточный объем сенсорной информации для создания адекватных реальности моделей, описывающих мир и человека;

2) Необычные (читай «Непривычные») режимы восприятия и следующие из них измененные состояния сознания, вносят существенные искажения в естественное (читай «Привычное») феноменальное поле перцепции. В силу этого они не приемлемы и не могут рассматриваться, как научные методы изучения «объективной» реальности;

3) восприятие является перцептивной функцией психики человека, а психика не может воздействовать на физический мир непосредственно.

Исходя из этого Устава научного познания, можно восприятие делить на нормальное и иллюзорное; объяснения — на научные и ненаучные; выводы — на обоснованные и надуманные, и т.д.

Фундаментальная наука часто ведет себя как ортодоксальная религия, возводя свои догмы на пьедестал неопровержимого. Как показывает история развития физики от механики Ньютона до квантовой механики, «неопровержимое» может быть опровергнуто одним лишь удачным опытом при нестандартной постановке эксперимента (например, внешний фотоэффект подтвердил квантовую теорию М. Планка). Потрясения, вызванные несостоятельностью «неопровержимых» основ, приводят вначале к отторжению очевидного, затем к панике в научном сообществе и лишь в итоге – к пересмотру аксиом. Так случилось, например, после открытия трансмутации химических элементов в результате  радиоактивного распада[4]. Очевидно, что ученый зависит от выразимости своих знаний и возможности встроить их в устоявшиеся каноны. Неслучайно столько мороки требует введение нового термина, не говоря уже о терминологии. Маг или мистик же постоянно имеет дело с невыразимым чувственным опытом. Какая уж тут «научность»!

В древнейшем учении Толтеков (Нагуализме) маг, сознательно изменяя режим своего восприятия реальности, постоянно встречается с невыразимым. Но оно для него не означает непознаваемое. Сталкиваясь с невыразимым, мы лишь доходим до границ своих карт реальности. Сталкиваясь с непознаваемым — до границ восприятия. И та и другая границы в принципе преодолимы за счет уточнения наших описаний (карт реальности) и расширения спектра восприятия соответственно (подробнее об этом см. эссе «Древнее учение Толтеков как предтеча современных трансперсональных направлений в психологии»). Это может показаться путем назад к довербальному восприятию, свойственному детям и, по-видимому, нашим далёким предкам. Но, кто сказал, что человек, как вид эволюционирует? (Подробнее о теории инволюции человека, см. А. Белов «Родословная человечества» или «Теория деградации человека» того же автора). Ведь подобно существованию сверхсознания, а не только подсознания вне границ сознания, Сверхразум также возможен вне границ человеческого привычного человеческого разума. Именно эту идею выдвигал больше века назад Шри Ауробиндо, вводя понятие Супраментальное сознание. Эта же идея (преодоление своей ригидности и эволюция психики или трансформация природы человека) присутствует в психологии эволюции, в концепции скачка (психологии духовного пробуждения) и в философии Интегрального видения Кена Уилбера.

Великий швейцарский философ и психолог К.Г. Юнг ввел понятие коллективного бессознательного, как обобщение подсознательного в жизни человека в масштабах человечества и его истории. В частности, он констатировал, что индивидуальное сознание может существовать только на основе коллективного бессознательного. В рамках его подхода коллективное бессознательное является огромным духовным наследием, возрождающимся в каждой индивидуальной структуре мозга, оно содержит источник сил, приводящий душу в движение. «Все самые мощные идеи и представления человечества сводимы к архетипам» писал Юнг. Это касается не только религиозных представлений, но и центральных научных, философских и моральных понятий, которые можно рассматривать как варианты древних представлений, принявших свою современную форму в результате аберрации сознания, ослепленного успехами технологий. Современные представления о структуре памяти на нейронном уровне подтверждают эту догадку Юнга (подробнее см. Ю.И. Александров «Психофизиология памяти»). Под наслоениями современных представлений, стереотипов мышления и убеждений лежит мощный пласт памяти предков, уходящий в архаику коллективного бессознательного человечества. Поэтому совершенно неслучайно обращение современных трансперсональных направлений в психологии к древнейшей сакральной мудрости человечества, питавшей учения магов до религиозной культуры и мистиков более позднего времени. Не случайно и то, что современные квантовые физики все чаще обращаются к даосизму, буддизму и шаманским практикам наших далёких пращуров с целью пересмотра своих научных парадигм и расширения сознания до уровня, вмещающего трансцендентное (см., например, А. Госвами «Физика души», А. Миндел «Геопсихология в шаманизме, физике и даосизме»).

Режим восприятие древнего человека, его архаичное мышление, порождающее мифотворчество, с позиции «здравого смысла» и с высот современного развития технологий, считаются отсталыми и несовершенными. Но куда привел человечество и человеческую психику его «здравый смысл» и расцвет технологий? Если совсем кратно – то к опасной черте, за которой необратимые экологические катастрофы планеты и глобальный экзистенциальный кризис человечества (подробнее см. книги по футурологии). Не является ли этот возврат к истокам запоздалой попыткой вернуть утраченную целостность восприятия и воскресить вновь холизм в науке, философии и обыденном мировоззрении человека?

Не поздно ли?

 

Литература

1. Бескова И.А., 2001. Эволюция и сознание
2. Гиндилис Л.М., 2013, Научное и метанаучное знание
3. Горбовский А.А., 1971. Загадки древнейшей истории
4. Грант В., 1991. Эволюционный процесс
5. Григорьева Т.П., 1979. Японская художественная традиция
6. Заречный М., 2007. Квантово-мистическая картина мира. Структура реальности и путь человека
7. Згурская М., 2010. Древний Египет
8. Капра Ф., 1994. Дао физики
9. Князева Е.Н. и С.П.Курдюмов,  Синергетическая парадигма. Основные понятия в контексте истории культуры
10. Леви-Брюль Л. , 1994. Первобытное мышление. Сверхъестественное в первобытном мышлении
11. Пертаньев Ю.С. 2016. Загадки человеческой психики. Ясновидение, телепатия, кармические встречи
12. Рерих Е.И., 2020. Агни йога. Беспредельность
13. Ситчин З., 2007. Назад в будущее
15. Тейлор С., 2017. Скачок. Психология духовного пробуждения
17. Субботский Е.В., 2007. Строящееся сознание
18. Торчинов Е.А., 1998. Религии мира и опыт запредельного
19. Шапошникова Л.В., 2005. Исторические и культурные особенности нового космического мышления
20. Щербатской Ф.И., 2008. Философское учение буддизма
21. Элиаде М., 2006. Ностальгия по истокам
22. Элиаде М., 2010. Аспекты мифа
23. Юнг К.Г. и др. , 2016. Человек и его символы

---

 

[1] «Не люблю я тоже термин “эзотерики”, – писала Е.И.Рерих, – звучит уже чем-то изжитым и ненужным. Вчерашний эзотеризм никого не привлекает, а новое Знание требует совершенно иной подход и отношение к нему» /Е.И.Рерих, Письма, том.6/.

[2] Часто ошибочно отождествляемого с его современной транскрипцией — беспорядок, максимальная энтропия и т.п.

[3] Карма есть «сумма деяний», закономерные последствия любых проявлений человека, навечно запечатлённых в хрониках Акаши.

[4] Летом 1902-го года опыты Э. Резерфода и Ф. Содди доказали, что в результате радиоактивного распада Тория происходит образование изотопов Свинца т.е. трансмутация химических элементов. Консервативное научное сообщество вначале не приняло этого открытия, поскольку оно ассоциировалось с алхимией, которая считается лженаукой. Теория естественного радиоактивного распада с образованием новых элементов (изотопов) была в конечном итоге принята и стала каоничесской