Древнее учение Толтеков как предтеча современных трансперсональных направлений в психологии

В отличие от древних учений, дошедших до наших дней в виде сакральных текстов (Скрижали иерофантов древнего Египта, Веды, Каббала, Герметическое учение и т.д.), аутентичного учения древних Толтеков не сохранилось. Крупицы этого, возможно древнейшего эзотерического знания, дошли до современности в сильно трансформированной форме шаманских практик, техник осознанного сновидения или в виде магических ритуалов. Все, чем мы обладаем на сегодняшний день — это изложение этого учения от лица современных авторов – Карлоса Кастанеды, Теуна Мареза, Алексея Ксендзюка. Впрочем, системность и глубина изложения в этих книгах позволяет не только составить представление об учении древних магов, но и проникнуться духом той безвозвратно утерянной эпохи развития человечества, в которой человек еще не противопоставлял себя природе, но жил в гармонии и согласии с ней. Легенды о людях знания – Толтеках – не выглядят вымыслом, поскольку источником их знания служили не какие-то еще более древние «святые писания» или подсказки инопланетян, но врожденная способность к целостному восприятию мира (холизму или интегральному видению). Эта способность, очевидно, оказывается вполне естественной для человека, избежавшего ловушки двойственного восприятия окружающего мира, которая, во многом, определяется его социо-культурным окружением в начале жизненного пути (подробнее см. эссе «Ловушка двойственного восприятия»). Более того, способность к целостному восприятию не утеряна у человека и по сей день, о чем свидетельствует опыт современных просветленных (см., например, книги Д. Хокинса ).

Интерес к расширенным режимам восприятия ® изменённым состояниям сознания с новой силой вспыхнул в середине прошлого века в связи с кризисом наук о человеке и поиском новой парадигмы в психологии (см. подробнее В.В. Козлов и В.В. Майков «Трансперсональный проект»). Международный трансперсональный проект объединил философов, психологов и нейрологов всего мира, стоящих на позициях холономной парадигмы. Нет ничего удивительного в том, что их «открытия» во многом являются лишь современной трактовкой древнего знания Толтеков, а техники, позволившие эти открытия сделать, — во многом уходят корнями в шаманские практики глубокого прошлого, в котором они были доступны «людям знания».

Ниже следующий текст, кратко суммирует постулаты и практические рекомендации древнего учения Толтеков с позиции современных подходов Трансперсональной психологии и психологии эволюции.

Магия – неистребимая в памяти человечества тяга к запредельному

В архаичном периоде развития человечества недостаток спекулятивных, требующих абстрактного мышления, объяснений природных явлений с успехом компенсировался опытом восприятия запредельного, доступного избранным экстрасенсам – магам, шаманам, колдунам. Есть все основания утверждать, что ловушка двойственного восприятия мира в те далекие времена еще не была столь глубока, как сегодня, и люди в ту пору еще не утеряли ощущения единства с окружающим их миром. Погруженный в настроение тайны и трепета перед чуждой и враждебной ему природой, древний человек воспринимал реальность в основном чувственно. Как показывают современные исследования в области трансперсональной психологии, все это позволяло относительно легко входить в изменённые режимы восприятия. Не случайно этот период человеческой культуры ассоциируется с мифотворчеством. Миф рождался, как архаичное описание потустороннего мира, доступного в изменённых режимах восприятия, которые приводили к трансовым состояниям сознания. Человек, заглянувший в потусторонний мир и получивший трансцендентное переживание, возвращается назад, в обыденную реальность изменённым. Таково в обобщенном и максимально сжатом изложении содержание универсального (т.е. общечеловеческого) мифа согласно Дж. Кемпбелу. Миф этот Дж. Кемпбел назвал «Путешествие героя».

Первые архетипы Отца-создателя были еще не антропоморфны (человеко-подобны). Грозное животное или природная стихия куда больше подходили для представлений о могуществе высшей сущности. По мере прогресса в языках, появилось и стало обогащаться абстрактное мышление, а вместе с ним и первые открытия – рычаг, колесо, инструменты обработки материалов и др. По мере все бόльшего приспособления к природе, трансформировался и архетип божественного, все больше приобретая человеческие черты. На основе мифотворчества появлялись первые политеистические религии, в которых богами уже были прообразы людей. Можно утверждать, что к моменту появления первых теистических религиозных учений, эмпирический опыт переживания трансцендентного (запредельного) преобладал над попытками его объяснений и описаний (подробнее см. Е. Торчинов «Религии мира. Опыт запредельного»). Более того, именно желание объяснить запредельное и далее трансформировать это объяснение уже в доктрину, позволяющую манипулировать общественным сознанием и властвовать, было главной мотивацией творцов первых теистических религий. Возникновение таких доктрин породили вначале психологическую, а затем и сословную пропасть между «посвященными» и всеми остальными (профанами). Постепенно возможность вхождения в изменённые режимы восприятия стала преподноситься, как «божий дар», доступный лишь для избранных. Так складывалось сословие избранных — жрецов, гуру, священнослужителей и т.п. Доступ же к трансцендентному стал прерогативой «избранников», а для всех остальных это объявлялось ересью. Выход за флажки карался смертью.

Там, где религия стала государственным институтом, она поспешила трансформировать исходные мифы в «святые писания»; коллективный опыт переживания трансцендентного — в «сакральные послания» пророков; природное любопытство и жажду самопознания человека – в смирение и трепет прихожанина. Тех же, кто отваживался искать и находить божественное в самом себе, ломая священный барьер между миром горним и потусторонним, официальная религия уничтожала физически. Камю, который уже мог не опасаться инквизиции, так описал эту пиррову победу: «Прекрасное равновесие человеческого начала и Природы, дружеское согласие человека с миром, возвышавшее и украшавшее всю античную мысль, было нарушено прежде всего христианством ». Триумф христианства на западе и ислама на востоке укрепил отчуждение человека от Природы мироздания, планеты Земля, и самого себя, как хранителя высших духовных потенциалов.

Атеистические учения древнего востока, такие как Буддизм или Даосизм, никогда не пытались позиционироваться в качестве посредника между человеком и богом. Да, и антропоморфный божественный архетип им всегда был чужд. Здесь постулируется неописуемость Окончательной Реальности, а путь человека в запредельное лежит через полное избавление от субъектности восприятия (Нирвана) к слиянию со священной пустотностью бытия (Шуньята). Такая крайняя позиция, впрочем, лишает человека возможности к осознанной эволюции своей психики, и, как следствие, ведет не столько к трансформированию восприятия, сколько к его прекращению. Однако, главные постулаты этих учений: первичность сознания; единство человека и мира, который его вмещает; иллюзорность привычного двойственного восприятия реальности прекрасно соотносятся с учениями магов древности и современных мистиков и шаманов.

Разочарование от неповторимости и, следовательно, непроверяемости субъективного опыта восприятия с одной стороны, и очевидная ангажированность религиозных учений с другой, породили эмпирическую науку, как материалистический антипод атеистических религий. Так, Ньютоно-Карезианский механистичный взгляд на «объективную реальность», отделённую от наблюдателя стал ассоциироваться со взглядом сугубо научным и потому единственно верным. Как альтернатива архаичной магии и сакральным учениям в западной культуре родилась натуральная магия – Естествознание.

Увы, но путь познания нового, в котором человек исключен из окружающего его мира, обречен на порождение новых, теперь уже естественно-научных мифов. В самом деле, абстрактное мышление способно к порождению все более изощренных описаний окружающего мира, в основе которых лежат общепризнанные образы, понятия и убеждения. Так создаются все новые варианты карт реальности, принимаемые научным консенсусом за «объективную реальность». Ученый постигает мир не путем расширения режимов восприятия, но путем дробления его карты на все более мелкие детали (объекты изучения), структурируя их по причинно-следственным связям и глобальности воздействия. Не случайно, в научном сообществе принято объяснения сопровождать блок-диаграммами со стрелочками, которые изначально исключают глобальную взаимосвязь вещей. Именно так Аналитизм губит Холизм в зародыше! Увы, но целое (холон), как правило, не сводится к сумме своих элементов. Человек так увлекается своими мыслительными конструкциями, что довольно быстро забывает, что они — лишь игры разума в красочных упаковках мудрёной терминологии и символах все новых и новых абстрактных языков. Эмпирическая наука и материалистическая философия, как её основание, по сути, встали на путь современного мифотворчества с того самого момента, когда приняли изначально неопровергаемые (т.е. ненаучные по К. Попперу) аксиомы. Вот как выглядит аксиомы научного познания, относящиеся к теории восприятия:

1) Естественный (читай «Привычный») способ восприятия адекватно отражает фундаментальные свойства и характерные черты «объективной» реальности вне наблюдателя. Он предоставляет мышлению достаточный объем сенсорной информации для создания адекватных реальности моделей, описывающих мир и человека;

2) Необычные (читай «Непривычные») режимы восприятия и следующие из них измененные состояния сознания, вносят существенные искажения в естественное (читай «Привычное») феноменальное поле перцепции. В силу этого они не приемлемы и не могут рассматриваться, как научные методы изучения «объективной» реальности;

3) восприятие является перцептивной функцией психики человека, а психика не может воздействовать на физический мир непосредственно.

Исходя из этого Устава научного познания, можно делить восприятие на нормальное и иллюзорное; объяснения — на научные и ненаучные; выводы — на обоснованные и надуманные, и т.д.

Фундаментальная наука часто ведет себя как ортодоксальная религия, возводя свои догмы на пьедестал неопровержимого. Как показывает история развития физики от механики Ньютона до квантовой механики, «неопровержимое» может быть опровергнуто одним лишь удачным опытом при нестандартной постановке эксперимента (например, внешний фотоэффект подтвердил квантовую теорию М. Планка). Потрясения, вызванные несостоятельностью «неопровержимых» основ, приводят вначале к отторжению очевидного, затем к панике в научном сообществе и лишь в итоге – к пересмотру аксиом. Очевидно, что ученый зависит от выразимости своих знаний. Сталкиваясь с невыразимым, мы лишь доходим до границ своих карт реальности. Сталкиваясь с непознаваемым — до границ восприятия. И та и другая границы в принципе преодолимы за счет уточнения наших описаний (карт реальности) и расширения спектра восприятия (спектра сознания в терминологии Кена Уилбера) соответственно. Это может показаться путем назад к довербальному восприятию, свойственному детям или приматам. Но, кто сказал, что человек, как вид эволюционирует? (Подробнее о теории инволюции человека, см. А. Белов «Родословная человечества» или «Теория деградации человека» того же автора). Ведь подобно существованию сверхсознания, а не только подсознания вне границ сознания, Сверхразум также возможен вне границ человеческого привычного человеческого разума. Именно эту идею выдвигал больше века назад Шри Ауробиндо, вводя понятие Супраментальное сознание. Эта же идея (преодоление своей ригидности и эволюция психики или трансформация природы человека) присутствует в психологии эволюции и в философии Интегрального видения Кена Уилбера.

Великий швейцарский философ и психолог К.Г. Юнг ввел понятие коллективного бессознательного, как обобщение подсознательного в жизни человека в масштабах человечества и его истории. В частности, он констатировал, что индивидуальное сознание может существовать только на основе коллективного бессознательного. В рамках его подхода коллективное бессознательное является огромным духовным наследием, возрождающимся в каждой индивидуальной структуре мозга, оно содержит источник сил, приводящий душу в движение. «Все самые мощные идеи и представления человечества сводимы к архетипам» писал Юнг. Это касается не только религиозных представлений, но и центральных научных, философских и моральных понятий, которые можно рассматривать как варианты древних представлений, принявших свою современную форму в результате аберрации сознания, ослепленного успехами технологий. Современные представления о структуре памяти на нейронном уровне подтверждают эту догадку Юнга (подробнее см. Ю.И. Александров «Психофизиология памяти»). Под наслоениями современных представлений, стереотипов мышления и убеждений лежит мощный пласт памяти предков, уходящий в архаику коллективного бессознательного человечества. Поэтому совершенно неслучайно обращение современных трансперсональных направлений в психологии к древнейшей сакральной мудрости человечества, питавшей учения магов до религиозной культуры и мистиков более позднего времени. Не случайно также и то, что современные квантовые физики все чаще обращаются к даосизму, буддизму и шаманским практикам наших далёких пращуров с целью пересмотра своих научных парадигм и расширения сознания до уровня, вмещающего трансцендентное (см., например, А. Госвами «Физика души», А. Миндел «Геопсихология в шаманизме, физике и даосизме»).

Учение Толтеков – забытые двери в трансцендентное

Происхождение человека и духовные истоки нынешней человеческой цивилизации выходят далеко за рамки темы, данной статьи. Тем не менее, у нас нет оснований сомневаться в том, что мифы про магов и оборотней, внутренняя алхимия даосов, медитативные практики йогов и буддистов по расширению сознания – все это не только результаты онтологической жажды человека к самоактуализации. Есть все основания полагать, что в них звучат отголоски, утерянной ныне, истории человечества доледникового периода. Как было показано выше, к моменту появления абстрактного мышления и вслед за ним — возможности создания религиозных и философских учений, человечество уже накопило достаточно богатый опыт, намекающий на существование потустороннего мира. Можно утверждать, что именно эта, трансцендентная часть коллективного бессознательного в древнем мире вызвала появление ранних религий. Откуда пришел этот опыт не столь уж и важно в рамках обсуждаемой темы. Все же, если предположить, что эзотерические знания и мифология древнейших народов, населявших современные территории Азии и Латинской Америки не полный вымысел, то все мировые цивилизации, как бы они ни назывались, возникли в результате переселения остатков расы людей, которые воспринимали окружающий их мир иначе, чем мы, современные представители вида Homo Sapiens. Согласно тайной доктрине Е.П. Блаватской это были остатки цивилизации Атлантов. Согласно Теуну Марезу, — они именовались «Толтеки», что означает «люди знания». Толтеки, не обладали абстрактным мышлением в той мере, в которой оно препятствует целостному восприятию реальности, что позволяло им избежать ловушки двойственности. Холистичное видение было им присуще от рождения. Оборотной стороной этого дара, очевидно, была худшая приспособляемость в борьбе за выживание в агрессивном материальном мире, а одним из следствий — отсутствие философии. Учение древних Толтеков дошло до наших дней в обрывках устных преданий магов и шаманов, до сих пор населяющих удалённые от цивилизации уголки Латинской Америки и северных приполярных областей нашей планеты. В стремлении вновь обрести способности своих предков они использовали изменённые режимы восприятия, временно доступные в результате употребления т.н. «растений силы» или шаманских практик (подробнее об этом см. эссе «Шаман — связной меж непроявленным и явью»).

Современные исследования в области микробиологии и нейрологии показали, что «растения силы» содержат галлюциногенные вещества триптаминового ряда. Эти природные психоделики, произрастают сегодня лишь в Западном полушарии. Видимо, с этим связана географическая привязка Учения Толтеков в книгах Карлоса Кастанеды и Теуна Мареза. Теренс Маккенна, экспериментировавший с псилоцибином и другими галлюциногенами, а несколько позже Рик Страссман и его группа, изучавшие эффект эндогенного психоделика ДМТ (диметилтриптамин или «молекула духа») неопровержимо доказали, неизбежность появления у человека изменённого режима восприятия после их применения. Тоже самое доказали и современные школы Шаманизма под руководством Майкла Харнера. Общий вывод сводится к тому, что каждый современный человек, если его намерение твердо, может испытать изменённые режимы восприятия, в которых привычный эгоцентричный мир покажется ему скучной иллюзией.

Все это позволяет нам заключить, что определение восприятия в классической психологии, как одного из рефлексивных механизмов психики, не вполне адекватно. Более того, можно утверждать, что восприятие современного человека не может считаться полным, и на этом основании приносящим единственно верное знание о природе. Та же мысль в гротескной форме выражена в книге Олдоса Хаксли «Двери восприятия. Рай и Ад»: «В соответствии с теорией Бергсона, каждый из нас потенциально — Весь Разум. Однако, поскольку мы — животные, наша задача — во что бы то ни стало выжить. Для того, чтобы сделать биологическое выживание возможным, поток Всего Разума должен быть направлен через редуцирующий клапан мозга и нервной системы. То, что выходит с другого конца, — жалкий ручеек того сознания, которое поможет нам остаться в живых на поверхности данной планеты…».

Веками духовные наставники и учителя, маги и мистики всего мира искали Путь для возвращения человеку его утерянных способностей к холистическому восприятию мира, познанию своих духовных начал и поэтапного просветления. Так возникали разнообразные техники и практики на пути Духовного рождения (точнее возрождения). Учение Толтеков (Нагуализм) по праву можно считать колыбелью всех последующих философских доктрин и атеистических религий, а также всех современных направлений трансперсональной психологии, поскольку оно опирается на коллективный опыт довербального, холистичного восприятия реальности, которым наших пращуры, по-видимому, обладали не только в младенчестве, но и на протяжении всей жизни.

Постулаты Нагуализма

Как любое учение, древнее Учение Толтеков (Нагуализм) опирается на ряд аксиом, не требующих доказательств. Следует заметить, что сами люди Знания, переживавшие целостность, очевидно, не имели ни малейшего представления ни об аксиомах, ни о том, что их нужно положить в основу учения. Все это приходится делать нам, людям мышления, с единственной целью – придать форму учения советам и комментариям к практикам, дошедших до нас от Толтекских магов. Это также необходимо для того, чтобы Нагуализм приобрел черты философской школы и мог рассматриваться в качестве основания современных подходов трансперсональной психологии.

Монизм

Природа Мира и Человека едина. Энергетическое описание этой природы, с позиции современного человека, является наиболее общепринятым и потому понятным. Согласно этому описанию Вселенная состоит из бесконечного числа энергетических полей, которые в изменённом режиме восприятия (режиме Видения) напоминают нити света. Эти нитеподобные энергетические поля исходят от источника невообразимой протяженности, который в традиции Толтеков именуется Орлом («Эманации Орла»).

Связность

Мир, подобно гигантскому организму, связывает все сои элементы в единую структуру, которая может быть уподоблена гигантской сети энергообмена. Человек, включён в эту сеть и как приёмник и как генератор энергии. Источник переживания в любых изменённых режимах восприятия (Видения) реален и может существовать независимо от воли и сознания человека.

Интерпретация довербального Видения в соответствии с первыми двумя постулатами Нагуализма может быть дана в рамках общего энергетического подхода следующим образом. Человеческое существо пронизывает бесконечное число нитеподобных энергетических полей. Зрительно энергетическое тело человека может проявляться в форме большого светящегося яйца (энергетического кокона). Размеры этого кокона по вертикали равны высоте человеческого тела с вытянутыми над головой руками, а по горизонтали оно распространяется на ширину рук, расставленных в стороны. Заметим, что подобные энергетические представления о человеке оказались продуктивны. Именно они лежат в основе древнекитайской акупунктуры, а также учения о чакрах. Подробнее об этом см. эссе «Чакры, потребности и мотивации».

Способность к трансформированию

Природа Сознания такова, что оно способно к самопреобразованию (трансформации) путем конвертации материи в энергию и наоборот. Поскольку человек, в информационно-энергетическом смысле неотделим от глобального поля Сознания, то и он, как носитель Сознания, способен к внутренней трансформации. Достижение этого лежит через радикальную перестройку восприятия, понимаемую, как энергообмен человеческого кокона с вмещающими его эманациями Орла (Нагуалем). Такая перестройка возможна и осуществима в течении одной физической жизни. Соответствующая трансформация ведет к трансмутации всего человеческого существа, т.е. его организма и психики. Это, в свою очередь, влечет за собой, с одной стороны, доступность, как новых областей восприятия внешнего мира, так и все более полное проявление потенциала самоатуализации личности.

С позиции психологии эволюции, очевидно, здесь речь идет о последовательном включении метапрограмм человеческой психики: нейро-соматической: нейро-генетической; и программы нелокального «я» (подробнее см. эссе «Эволюционная психология или психология эволюции?»)

Восприятие. Нагуаль и Тональ

В Нагуализме под восприятием окружающего и внутреннего мира человеком в самом общем случае следует понимать трансляцию Окончательной Реальности (Нагуаля) на язык, доступный для осознания, категоризации и адекватного реагирования. Каналы восприятия человека способны принимать и передавать в мозг и центральную нервную систему зрительные, звуковые, тактильные и обонятельные сигналы, от органов чувств, поступающие извне, а также внутренние сигналы, приходящие в виде телесных, эмоциональных и психофизических ощущений организма. Часть из этих сигналов проходит полную процедуру распознавания-идентификации в мозгу и осознаётся, часть остается в подсознании и, наконец, часть способна входить и выходить из области осознанности. Наиболее древние системы перцепции (внутри телесные и тактильные ощущения, сигналы обоняния) осознаваемы в меньшей степени, чем более молодые -слух, зрение, свойственные в заданных диапазонах только человеку. Именно в этом смысле, как редукционный клапан, рассматривал Анри Бергсон мозг человека и его нервную систему.

Согласно Дж. Брунеру и Г.Гельмгольцу, любое осознаваемое восприятие включает в себя процесс синтеза и синхронизации доступного сенсорного опыта (Синестезия), распознавания образов, и, наконец, получение целостной и непротиворечивой картины (карты) реальности. Исследование нейрологов показывают, что синестезия не наступает мгновенно. Вначале сигнал от перцепторов должен прийти в мозг, а затем должна наступить так называемая нейронная адекватность. Если первое событие наступает практически мгновенно, то задержка в достижении нейронной адекватности требует около 0.5 секунд. Это время мозг тратит на самоотнесение. Последнее включает: построение в пространстве и времени условной границы «субъект-объект», распознавание образов, их категоризация и получение целостной картины — гештальта [1]. Важно отметить, что позиционирование наблюдателя, равно как и сама архитектура «двойственного восприятия» (Я – НЕ Я), выполняется мозгом непрерывно, на бессознательном уровне, т.к. психика современного человека практически от рождения погружена в ловушку двойственного восприятия реальности (подробнее см. эссе «Ловушка двойственного восприятия»).

Поскольку на пути от непосредственного (довербального) восприятия до получения описания реальности, лежит поэтапное «выкраивание» карты (выделение сенсорно доступного из всего имеющегося, затем — распознаваемого из всего доступного, затем — важного из всего распознаваемого), то с полной уверенностью можно утверждать, что результат сильно искажает оригинал. Поэтому Окончательная Реальность (Нагуаль) воспринимается человеком в обычном состоянии сознания (при стандартном восприятии) только краешком, лишь в том узком диапазоне, который необходим и достаточен для его выживания как биологического и социального существа.

Заметим, что духовные учителя и мыслители древности догадывались об искажающем влиянии восприятия. Так центральным звеном философии Индуизма (Веданты) и Буддизма ,например, Махаяны является положение об иллюзорности воспринимаемой картины мира (понятие Майя). Позже эту догадку древнегреческий философ Платон метафорически выразил в своем мифе о Пещере [2]. В Нагуализме с аналогичной целью введено понятие Тоналя, являющегося одним из ключевых для понимания всего Учении Тольтеков

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Толтекский тональ это «описание мира», которому индивид обучается практически всю жизнь – от раннего периода научения, в котором преобладает суггестия, до более зрелого возраста, когда человек становится способен к абстрактному мышлению и самообучению.

Строительным материалом для построения Тоналя является весь наличный запас идей, убеждений, образов и архетипов. Важно отметить, что с момента овладения языком (отработки Семантической программы психики, согласно представлениям Психологии Эволюции) человеческое восприятие живет и развивается уже по законам этого описания, чем и определяет свою карту «реальности». Человек, погруженный в двойственную картину мира, отделяет себя от целостного и непредвзятого восприятия, все глубже погружаясь в тоннель своего Тоналя. Дон Хуан – Учитель толтекской магии в книгах Карлоса Кастанеды — называет Тональ островом, окруженным беспредельным и невыразимым океаном Нагуаля.

Нагуализм исходит из того, что восприятие, как трансляция Окончательной Реальности (Нагуаля) в семантику Тоналя, является процессом активного энергообмена между телом и внешней средой. Потенциал человеческого восприятия изначально неисчерпаем, как и сама Окончательная Реальность. В реализации своего полного потенциала человека сдерживает ригидность его Тоналя, которая в обычных условиях лишь возрастает с годами.

Точка сборки и первое внимание

Следующим важным положением Нагуализма является постулат о возможности изменения режима восприятия (по Карлосу Кастанеде «смещение точки сборки»). как универсального приема сознательной эволюции психики и расширения спектра человеческого сознания.

Человек, в отличие от животного, способен к созданию и удержанию любого гештальта или его важной детали в области осознанности при помощи концентрации на нем своего внимания. С этой точки зрения, внимание можно определить, как функциональную характеристику восприятия, которая дает ему возможность стабилизировать и усиливать осознаваемый гештальт, либо любую его деталь.

С энергетической точки зрения, внимание это возможность фокусирования внутренней энергии и, как следствие, локального изменения энергообмена, в человеческом организме волевым усилием. Энергообмен в организме, как известно, манифестируют себя через усиленное выделение одних ферментов, или гормонов, и ослабленное выделение других. Способность конвертировать мысль или намерение в изменения энергообмена не раз подтверждались феноменами психосоматики (эффект плацебо, стигматы ). Что касается внимания, то его влияние на энергообмен подтвердит любая медитативная практика сосредоточения. Например, когда практикующий концентрирует внимание на солнечном сплетении или любом другом телесном объекте, последнее переходит в иное состояние: расширяются или сужаются кровеносные сосуды, изменяется характер кожно-гальванической реакции, ускоряется либо замедляется клеточный метаболизм. Все это не плод воображения, но измеряемые параметры телесного энергообмена (см. например, Роберт Брюс «Работа с энергиями»).

С информационной точки зрения, внимание это способ отделить первостепенное от вторичного. Такое определение находит свое отражение во множестве теорий фильтрующего воздействия внимания.

Любопытно, что в обоих представлениях внимание выполняет функцию ограничения осознаваемого феноменального поля перцепции, причем в качестве ключевого «ограничителя» выступает позиция субъекта, создающего гештальт. В нагуализме, который использует энергетическое представление о восприятии, для позиционирования центра сбора информации (фокусировки внимания) принят термин «точка сборки».

Понимание акта создания гештальта как «сборки» текущего содержания сознания позволяет легко адаптировать в учение тольтеков современные психофизические (квантовые) толкования теории восприятия и осознания.

Известно, что в мире квантовой физики наблюдение оказывает неоспоримое и радикальное действие на объект наблюдения. Акт обращения внимания стоит за любым наблюдением. Будем, вслед за Роджером Пенроузом, толковать глобальное единство непроявленного Духа, как бесконечное поле квантовых потенций Сознания, которые в любой миг могут быть реализованы (локализованы). В квантовой физике такое толкование описывается волной вероятностей. Тогда внимание — это как раз и есть тот триггер, который схлопывает (приводит к коллапсу) квантовую волну вероятностей, обращая непроявленную возможность в проявленную действительность (подробнее об этом см. см. «Квантовая щель в метафизику»). Так единственная карта реальности реализуется из множества возможных вариантов. В естественной для человека эгоцентричной перспективе восприятия (первое внимание), мы обретаем субъектность (локальность) в целостном мире нелокальных связей (подробнее см. эссе «Ловушка двойственного восприятия»).

С точки зрения эволюционной психологии, внимание находится в некотором противоречии с биологической природой восприятия, которое постоянно меняет свой фокус, обеспечивая безопасность организму. В самом деле, внимание приостанавливает нескончаемую скачку мыслей и эмоций, отбирая важные и блокируя второстепенные сигналы в соответствии со степенью сосредоточенности. При этом взрослый человек способен блокировать сигналы естественного реагирования, выделяя на общем фоне, лишь те, — которые несут для него смысловую важность. Следуя метафоре У. Найссера, можно констатировать, что, благодаря созданному человеческой психикой «описанию мира» (Тоналю), семантика побеждает физиологию. Отметим, что эта «победа» с годами лишь закрепляет ригидность человеческого Тоналя, т.е. пребывание в ловушке двойственности.

Точка сборки, согласно Теуну Марезу, обычно формируется на поверхности энергетического кокона человека, примерно напротив точки между лопатками. В своем развитии обычный ребенок сначала инстинктивно находит наиболее подходящее место для неё, а затем фиксирует ее повторяющимися действиями. Такое повторение сначала происходит под влиянием поощрения со стороны старших, а затем — с помощью привычного внутреннего диалога. Изначально же, точка сборки в энергетическом коконе человека жестко не закреплена. Косвенным подтверждением этого является то, что дети или взрослые люди в условиях психического стресса в своих психологических реакциях бессознательно используют древние программы выживания, не имея либо забывая на время о важности смыслов (подробнее об этом см. «Регрессия как этап развития»). Регрессия в восприятии взрослого человека ослабляет фиксацию его точки сборки и может мгновенно поменять текущую карту реальности, способствуя выживанию. Семантика в этом случае вновь уступает физиологии.

Энергетическое толкование внимания в Нагуализме легко объясняет этот психологический феномен с позиции эволюции человеческой психики, естественно происходящей с годами (подробнее об этом см. Р.А. Уилсон «Прометей восставший. Психология эволюции»). Действительно, главное качество всех биологических форм жизни, согласно Эрвину Шредингеру — структурирование энергии с одновременным понижением энтропии, что согласно нагуализму обозначается одним термином — сборка (фокусировка). Сенсорный мир человеческого младенца и детеныша шимпанзе практически идентичен, поскольку в сборке внешних сигналов перцепции они следуют общим древнейшим программам выживания. Однако уже к пятому году жизни, овладевая языком и первичным образным рядом восприятия, ребёнок человека обретает контуры человеческого Тоналя. В той мере, в какой фокусировка внимания становится выраженным навыком, позиция точки сборки фиксируется. Соответственно эгоцентрированное восприятие мира закрепляется в качестве единственно возможного. Так, по мере взросления, в человеческой психике все более укрепляется ложный центр двойственного восприятия (эго по Фрейду, либо ложная личность по Гурджиеву), который в нагуализме именуется первым вниманием. Однако в закреплении точки сборки и соответствующего ей первого внимания часто случаются возрастные отклонения. Так, сочетание незрелости психики со стрессом начального этапа социализации у детей является причиной так называемого Синдрома Дефицита Внимания (Гиперактивности), которым по данным исследований страдают от 4 до 12% детей младшего школьного возраста. Очевидно, что речь здесь идет лишь о задержке в фиксации точки сборки.

Зрелый Тональ, рождённый первым вниманием, ригиден. Он творит такое субъективное восприятие Нагуаля, которое человек легко принимает за «окончательную реальность». При этом он упускает из виду тот факт, что избирательность внимания с годами все больше опирается на смыслы, которые взращиваются на образовании, идеалах и личном опыте. Немалую роль в появлении и укреплении смыслов (особенно в наш век информационной революции) играют новейшие технологии манипулирования сознанием. Так возникают «параллельные реальности» и нескончаемые социальные и межэтнические конфликты.

Фиксация точки сборки в позиции первого внимания очевидна с позиций эволюции. Закрепление режимов энергообмена позволяют нормально работать генетическому алгоритму оптимизации человеческой психики и соматики настроенному на данную картину мира. Такая фиксация приводит к жесткому самовосприятию, которое из поколение в поколение врастает в геном и становится привычным. Так формируется и закрепляется в психике центр дуальной пары «я — не я». Соответствующий ригидный тональ, врастает в культурный код человечества и обеспечивает его коллективное бессознательное набором архетипов. Не удивительно, что любое отклонение точки сборки от позиции первого внимания немедленно вызывает у человека, его допустившего, страх смерти, который препятствует возмущению сложившегося энергообмена. Так работает отлаженный поколениями психический механизм обеспечения выживания.

Путь, который определяет Нагуализм для обретения утерянных возможностей людей Знания (Толтеков), по сути, лежит через блокировку этого опорного психологического механизма выживания. Поэтому относиться к Нагуализму и, в особенности, к практикам, которые он предлагает своим последователям, следует со всей серьёзностью. Он совершенно не в шутку назван в книгах Теуна Мареза и Карлоса Кастанеды Путем Воина…

Изменение режима восприятия сдвигом точки сборки. Второе и третье внимание

Нагуализм исходит из того, что точка сборки человеческого восприятия изначально подвижна. Очевидно, что из любой новой позиции точки сборки восприятие будет транслировать совершенно иную «реальность». В отсутствии описания и смыслового содержания для новых образов, человеческий мозг будет использовать имеющийся в его распоряжении Тональ (т.е. привычное описание восприятия от первого внимания) за неимением других описаний. Очевидно, что мозг при этом будет порождать причудливые картины, которые могут сопровождаться страхом смерти и даже паническими атаками. Наиболее естественным доказательством подвижности точки сборки является обычное сновидение, в котором неизвестное складывается из знакомого, порождая причудливые сюжеты сновидений.

Ночью она улетает гулять —
След ее в тонких мирах серебрится.
Что она видит там?
Как передать
Взлета восторг у отпущенной птицы?
Утром проснешься, начнешь вспоминать:
«Боже, какая же глупость мне снится!?»

Впрочем, и любые изменённые состояния сознания, достигаемые в результате шаманских техник, медитативных практик, применения психоделиков, либо при околосмертном переживани приносят подобные феномены непривычного восприятия. Наконец, Тибетская книга мертвых, есть не что иное, как путеводитель сквозь универсальную последовательности видений, которые порождает в человеческом сознании точка сборки, меняя свою позицию в энергетическом коконе при умирании физического тела.

То, что в практиках духовного пробуждения именуется «расширением сознания», а в древнейших учениях востока – достижением состояния Единства (нирваны, просветления, сатори), в нагуализме интерпретируется, как произвольный сдвиг точки сборки в новую, прежде неведомую человеку, позицию, но никак не достижение конечной цели духовного путешествия. Согласно учению Толтеков, достижение радикальной перестройки энергообмена человека с вмещающим его Нагуалем возможно. Именно оно ведет к целостной перестройке, как восприятия, так и всего его существа. Это влечет за собой, с одной стороны доступность все новых режимов восприятия, а с другой – трансформацию самого тела и психики практикующего.

Учение Толтеков выделяет два этапа на пути к этой трансформации: овладение искусством второго внимания (Путь Охотника) и обретение третьего внимания (Поприще Видящего).

Второе внимание, направленное на энергетическое тело Охотника, позволяет произвольно сместить его точку сборки. Это действие открывает ему обширное пространство, лежащее за границей мира стандартного Тоналя. Между привычным миром первого внимания и многочисленными мирами второго внимания нет никаких барьеров или воображаемых расстояний. Все это многообразие даровано Охотнику разными углами зрения на одну и туже окончательную реальность (Дао в Даосизме, Пракрити в Индуизме, Шуньята у буддистов).

Как известно математикам, решающим обратные задачи естествознания, возможность познания сложного объекта многократно возрастает в результате синтеза фрагментарного знания, полученного при изучении объекта с разных сторон. Такой подход описан в известной притче о слепцах, которые ощупывают слона в разных местах и составляют о нем противоречивые суждения. Лишь мудрец, сумевший объединить все разрозненные описания слепцов, согласно этой притче, смог распознать в них фигуру слона. По аналогии с этим, Охотник, овладевший искусством сдвигать свою точку сборки в произвольные положения, т.е. достигший второго внимания, — все еще слепец. Он способен накапливать фрагменты представлений об окончательной реальности, но, лишь научившись синтезировать их в знание, т.е. достигнув третьего внимания, он становится Знающим, который подобен мудрецу из притчи о слоне.

Третье внимание, таким образом, понимается в Нагуализме, как способность к удержанию и интеграции переживаний, доступных в разных режимах восприятия, т.е. во втором внимании. Такая способность позволяет не только радикально изменить масштаб целостности восприятия, но и воплощает в себе неизбежную трансформацию самого Охотника в Знающего. Эта трансформация происходит как на уровне психики, так и на уровне соматики.

Все неописуемое разнообразие карт реальности, которые кажутся Охотнику новыми, неведомыми, для третьего внимания Видящего – лишь частные фрагменты, великой Окончательной Реальности.

Подобно тому, как обычный человек способен одновременно распознать и синтезировать в гештальт множество форм в рамках привычного феноменального поля перцепции первого внимания, так и Знающий может охватить сразу несколько гештальтов, доступных во втором внимании, и сложить их в некий Большой Гештальт, который послужит ему основой для многократно расширенного восприятия Нагуаля. Секрет здесь заключается в многоступенчатом характере сборки. Обычный человек может охватить одновременно пять-семь объектов в поле первого внимания. Тренированный Охотник — собрать пять-семь миров. Наконец, Знающий, способен синтезировать эти «миры» в единую карту Нагуаля, подобно тому, как из осколков волновой картины можно синтезировать единую голограмму. Так расширяется диапазон нашего восприятия (спектр нашего осознания) последовательно стремясь к бесконечности.

Очевидно, третье внимание – это максимальное осуществление способности собирать сигналы перцепции в пучки, далее — в блоки пучков, далее — в структуры из блоков и так до бесконечности. Пересекая порог привычного, мы смещаем точку сборки первого внимания, и узнаем, что мир из новой позиции невыразим и не распознаваем в привычных образах. Но, подобно тому, как общность человеческого Тоналя рождает обусловленную (консенсусную) реальность, общность переживаний доступных Охотникам во втором внимании способна многократно расширить границы Тоналя. Здесь, однако, кроется едва ли не самая сложная преграда на пути Охотника к Поприщу Знающего. Проблема в том, что человеческая психика по умолчанию считает достоверным только разделяемый субъективный опыт. Все остальное – порождение внутренних фантазий или попросту галлюцинации. Преодолеть этот бастион недоверия к своему восприятию неизвестного и невыразимого помогают три априорных установки.

Во-первых, Охотник осознает, что, и привычное человеку восприятие, в позиции первого внимания, вообще говоря, иллюзорно, поскольку обусловлено лишь семантическим консенсусом, выраженным в форме общепринятого Тоналя. Эта «догадка» стара, как мир. Об этом нас предупреждал еще родоначальник буддизма Сиддхарта Гуатама более двух с половиной тысяч лет назад!

Во-вторых, Охотник в своей охоте за вторым вниманием руководствуется принципом верить не веря (см. Приложение 1)

В-третьих, проблема снимается в том случае, когда опыт второго внимания становится коллективным и регулярным. Это подразумевает связность Охотников на информационном уровне, объединённых общей целью и общим смыслом учения Толтеков. Такая связность наступает автоматически. По мере эволюции психики Охотника в нем постепенно ослабевает эго, и просыпаются метапрограммы трансперсонального уровня. В результате границы прежнего Тоналя расширяются и каждый новый мир второго внимания обретает стабильность, подобную стабильности привычной реальности. Следуя за метафорой Дона Хуана, можно представить, как остров Тоналя в безбрежном океане энергий Нагуаля, трансформируется в материк. Проделав этот, Путь от профана до Охотника и дальше к Знающему, человек избавляется от всех энергетических ограничений и обретает вечную Свободу. Такова конечная цель Трансформации человеческой природы в концепции Нагуализма.

Пути в изменённые режимы восприятия

Речь в этом разделе пойдет именно о практике вхождения и удержания изменённых режимов восприятия, т.е. о пути Охотника к достижению второго внимания. Достижение третьего внимания, ведущего к масштабной трансформации организма и психики Охотника, возможно лишь на базе Большого Тоналя. Иными словами, его бессмысленно обсуждать, оставаясь в пределах первого внимания, т.е. используя общепринятую лексику, семантику и образный ряд. Представляется, что этот дискурс доступен лишь продвинутым Охотникам. Общие сведения о пути Охотника, достигшего уровня второго внимания к обретению третьего внимания доступны в книгах Карлоса Кастанеды, Теуна Мареза, Алексея Ксендзюка.

Отметим две важнейших особенности, отличающих путь Охотника от любой известной духовной практики.

Во-первых, это опора на внутренний потенциал к эволюции психики, открывающий возможность коренного изменения в самоотождествлении и трансформирования привычного режима восприятия. Во-вторых, это отказ от привычных описаний и линейной логики. Рассмотрим каждую из особенностей подробнее.

Опора на внутренний потенциал

Теистические религии по умолчанию ставят своих последователей в положение просителей, пассивно ожидающих некой благодати свыше. Такое позиционирование прихожан естественно следует из догмата об отделённости изначально греховного человека от высшего существа – Демиурга, Творца, Всевышнего, Бога и т.п. Атеистические учения древнего востока в большей степени холистичны. В них человек – носитель трансцендентного (Атмана), способный его обнаружить в себе и обрести единство с высшим и невыразимым принципом бытия (Брахманом). Такая способность может быть реализована, если человек подчиняет свою жизнь духовному пробуждению, т.е. следует некому сакральному жизненному Пути (например Благородному Восьмеричному пути Будды). Йогические и медитативные практики, по умолчанию имеют целью достижение таких режимов восприятия, которые кардинально изменяют привычное эгоцентричное мировосприятие, принося ощущение блаженства и целостности. Это переживание (Просветление, Нирвана, Сатори) означает прибытие на конечную станцию Пути духовного пробуждения. В нагуализме же оно связываются с изменением режима восприятия вследствие сдвига точки сборки, и определяет не завершение, но лишь начало внутреннего Пути познания Истины. В отличие от Буддизма, нагуализм стремится не столько к освобождению от страданий, сколько к непосредственному переживанию все более целостной картины мира. Освобождение от эго, а заодно и от его страданий с одновременным обретением трансперсональности на этом пути являются побочным продуктом движения Охотника к целостности.

Залогом успешного старта пути Охотника является обретение подвижности точки сборки в позиции первого внимания (погруженности в ловушку двойственности). Первыми шагами здесь являются отказ от шаблонов эгоцентричного самоотождествления, и реагирования (страх смерти, жалость к себе, амбициозность, гнев, обидчивость и т.п.), а также освобождение от догм верований, затрудняющих чистоту восприятия. Очевидно, выполнению этих требований должен быть подчинён весь стиль жизни. Дон Хуан в книгах Карлоса Кастанеды называет соответствующую практику безупречностью.

Преодоление эго

Эгоцентризм в учении Толтеков определяется, как отношение иллюзорного эго к иллюзорным ценностям. Выращенный годами суггестии, обучения и социализации центр личностного восприятия – эго — формирует ригидную точку сборки первого внимания, из которой окружающий мир и социум представляется зоной непрерывной борьбы за наращивание жизненного стандарта, в диапазоне от физического выживание до безграничного процветания. В такой позиции восприятия обыватель полностью погружает собственное внимание в крошечную зону психологического комфорта, где три-четыре значимых для него ценности (материальное благополучие, социальный статус, сексуальное удовлетворение, физическое здоровье[3]) должны быть достигнуты. Пока и поскольку внимание и кругозор человека ограничены этими измерениями, никакая трансформация восприятия и, как следствие, расширение осознанности, невозможны.

С позиции психологии эволюции смена поведенческих стереотипов, стиля жизни и ценностных установок неизбежно ведет к смене мотиваций. В частности дефицитарные мотивации, обслуживающие эго, сменяются метамотивациями, которые в свою очередь включают метапрограммы трансформации психики. Маги и шаманы для целей само-трансформации употребляли «растения силы» или использовали дыхательные и медитативные техники. Древние учения вечной философии предлагали системы инициаций или посвящений (египетская йога, шаманизм), благородный восьмеричный путь (Буддизм), Живая этика (Агни йога). Природным спусковым механизмом само-трансформации являются экзистенциальные кризисы взрослости, которые сопровождаются пиковыми переживаниями. Иногда спусковым механизмом служат экстремальные ситуации в жизни человека. Нагуализм предлагает путь безупречности, который во многом перекликается с этическими требованиями к приверженцам пути духовного преобразования.

Однако, кроме преодоления эгоцентризма, Нагуализм постулирует еще и принятие непостижимого вместо догм веры.

Принятие непостижимого вместо догм веры

Религиозная вера строится на широкомасштабном антропоморфизме – попытке наделить человеческими смыслами непостижимое. Как всякая догма, она подразумевает, что теистическая вера не нуждается в доказательствах, но требует безусловного принятия. С точки зрения когнитивной психологии, здесь речь идет о создании подсознательной установки (когнитивного искажения), сомнение в которой табуированно. Восприятие с навязанной предустановкой всегда искажено и ограничено, поскольку подсознательно вынуждено её постоянно подтверждать. Вместе с тем, согласно теореме Гёделя о неполноте, при интерпретации восприятия, т.е. при построении модели (карты) Окончательной Реальности невозможно обойтись без постулирования неких базовых аксиом. Аксиомы нагуализма, сформулированные выше в трёх его базовых принципах (монизм, связность и способность к самотрансформированию) вполне согласуются с Холономной парадигмой. Задача практика, и в частности сновидца, состоит лишь в том, чтобы не фетишизировать эти принципы, но лишь иметь их в виду.

В этой связи вместо веры Нагуализм предлагает своим последователям прагматичный феноменализм. Соглашаясь с непостижимостью Окончательной Реальности, как источника всего нашего опыта, Охотник отказывается говорить о сфере трансцендентного. Он изучает феномены, явленные ему восприятием, и утверждает, что практика безупречности в повседневной жизни способна значительно расширить область феноменального (явленного) за счет усиления доступности новых режимов восприятия (расширения спектра осознания). Подробнее см. Приложение 1 «Об искажающем влиянии веры на познание и расширение спектра осознания»

В этом смысле нагуализм гораздо ближе к науке, чем к религии.

Отказ от привычных описаний

Для практика, вступившего на путь Охотника, любые чужие рецепты с опорой на «здравый смысл» перестают работать. Каждый практикующий обязан открыть собственный уникальный рецепт, соответствующий его неповторимой конституции психики и энергообмена. Поясним это положение на примере практики осознанного сновидения. Прежде всего, отметим, что сон, подобно экзистенциальным кризисам взрослости, является природным порталом в изменённый режим восприятия. Именно поэтому такое огромное внимание в практиках Нагуализма придается работе со сновидениями (см. например А. Ксенндзюк «Пороги сновидения»). Обычный человек, погружаюсь в сон, теряет концентрацию внимания. Его сновидения бессвязны и не удерживаются в памяти после пробуждения, а в фазе глубокого сна он и вовсе теряет всякую осознанность. Физиологическая сторона погружения в сон проста. Сенсорная депривация и следующее за ней ослабление внимания приводит к торможению нервных процессов головного мозга. Активацию же мозга и его возвращение из сна к бодрствованию контролирует ретикулярная формация – структура, интегрирующая, внешние сигналы, а также сигналы, поступающие от организма. У животных за активизацию ретикулярной формации и затем пробуждение мозга отвечает ориентировочный рефлекс. В человеческой же психике, как было отмечено выше, первично внимание. Именно за счет него семантика способна победить физиологию, и активизировать мозг не на основе рефлекса, но благодаря волевому усилию. Здесь на помощь приходит способность концентрировать внимание на приоритетных смыслах. В этом и заключена потенциальная возможность человека пойти против природных процессов. Охотник за сновидениями должен реализовать именно ее. В отличие от западных практик осознанного сновидения или тибетской йоги сна и сновидения, Охотник обязан не просто сохранить осознанность внутри сновидения, но и научиться выслеживать регулярные сигналы Нагуаля, резонирующие с его энергетическим телом. Эта практика требует от Охотника неослабевающей силы намерения и полного отказа от шаблонов привычного Тоналя (подробнее см. Алексей Ксендзюк, Пороги сновидения).

Вновь познанный смысл способен удержать внимание в сновидческом состоянии сознания, не смотря на привычку его постепенно отключать, входя в сон. Только так развивается второе внимание, а вместе с ним рождается новое описание Окончательной Реальности (новый Тональ).

Так, без долгих и изнурительных медитативных практик, Охотник, созревший к «пробуждению», способен задействовать свой собственный потенциал к самоактуализации и трансформации своей природы. Первыми признаками начавшейся эволюции в режиме восприятия, служит яркое и незамутненное образными клише, феноменальное перцептивное поле, подобное тому, что было у человека в детстве. Более полным психологическим результатом этой трансформации могут стать неожиданно пробудившиеся парапсихологические возможности, обусловленные включившимися метапрограммами эволюции психики – дар ясновидения, целительства, эмпатии, телепатии и т.п. Впрочем, без осознанной регулярной практики безупречности, эти возможности угасают также неожиданно, как и появились. Если же не отступаться от намерения к самотрансформации, то на определенном этапе освоения второго внимания перед Охотником скачкообразно открывается непосредственное видение. Это свидетельствует об обретении подвижности его точки сборки и, как следствие, — о масштабном увеличении объема его феноменального поля перцепции, доступного осознанию. В обновленной картине мира матрица привычного Тоналя уже почти не участвует. Охотник «видит» энергетическую ткань Нагуаля. Только здесь он получает навык отделять образ от прообраза приобщаясь постепенно к Видению.

Важно понимать, что никакой иерархии в позициях ТС не существует. Все они в равной степени иллюзорны, фрагментарны и включают массу искажений перед «лицом» Нагуаля. В состоянии Видения узкая полоса резонансного восприятия сменяется обширной зоной энергообмена, где человеческое способно резонировать с космическим. Так обретается Космическое сознание и человеческое индивидуальное трансформируется в трансперсональное.

Литература

См. также эссе под рубрикой «Горизонты»:

См. также разделы Справочника :

ПРИЛОЖЕНИЕ 1: Об искажающем влиянии веры на познание и расширение спектра осознания

Введем следующие определения

Эмпирический опыт – это результат описания (в том числе измерения) феномена, явленного в форме доступной для восприятия, описания и/или измерения.

Знание – это обнаруженная в результате эмпирического опыта связь между явлениями (феноменами) структурно организованная в форме непротиворечивой модели. В классической эмпирической науке такая модель ищется в форме причинно-следственных связей выраженных формально. Там, где причинно-следственные связи установить не удается (как, например, в квантовой физике), «работают» вероятностные модели.

Интерпретация это собственно построение модели и применение ее на практике. Интерпретация «обслуживает» знание до тех пор, пока опыт ей соответствует, она помогает строить эксперимент и получать новое знание. Как заметил один из корифеев философии науки Карл Поппер: «Прогресс науки возможен на основании поиска рассогласований модели и эксперимента, а не на подтверждениях теории опытом». Иными словами, эмпирический опыт, не укладывающийся в известные модели, требует переинтерпретации прежнего знания. Так знание расширяется и углубляется.

Вера – это утверждение некого абсолютного знания (окончательной Истины), исключающего любые иные интерпретации. Как следствие вера не позволяет обрести новое знание, поскольку поднимает себя над опытом и интерпретацией, т.е. не нуждается в них. Ссылки верующих на чудеса, как на эмпирическое подтверждение веры, безосновательны, поскольку убеждение не предполагает поиска альтернативных моделей.

Любая классическая религия (теизм) утверждает, что вера дает доступ к сверх-восприятию, т.е. к мгновенному познанию неких «высших смыслов». Так в коллективном бессознательном создается непререкаемый архетип Божественного. Здесь кроется подвох, ибо неделимое («Человек носит в себе царство Божие») и непостижимое («Бог вездесущь и пути его неисповедимы») пытаются разделить и постичь. Исключением являются древние учения Востока (Даосизм, Буддизм), которые, впрочем, и не являются религиями теистического толка.

Восприятие феноменального мира обусловлено доступным человеку образным рядом. Сам этот ряд складывается из перцептивного опыта, полученного в привычном для первого внимания положении точки сборки, и из неких архетипических образов, доступных через коллективное бессознательное. В отношении «восприятия Бога» религиозный человек находится в более уязвимой позиции, чем агностик, поскольку его вера обуславливает и тем самым ограничивает его восприятие. В этом положении он теряет способность к расширению осознанности и останавливается на принятии архетипа Бога за Окончательную Реальность. Агностик же, обогащая свой опыт и знания, способен к непрерывному расширению своего восприятия и осознанности (очищению тоналя). Так он осуществляет осознанную эволюцию психики и подходит все ближе к целостному восприятию мира, что можно толковать, как переживание Бога в себе.

Схема на рисунке поясняет, как вера обуславливает и тем самым обуживает диапазон восприятия.

Данные восприятия формируют эмпирический опыт. Но и сам этот опыт оказывает воздействие на канал восприятия в той мере, в какой он обогащает образный ряд, доступный осознанию. Эмпирический опыт, пройдя процедуры распознавания образа и его абстрагирования (то есть освобождения от контекста воспринимаемого эпизода) позволяет выявить внутренние закономерности и становится первичным знанием. Оно, в свою очередь, поддается интерпретации на основании принятой аксиоматики познания. Этот итеративный процесс, который, как видно из схемы (рисунок справа), взаимообусловлен и приводит к постепенному формированию все более обширного и глубокого знания. По мере расширения и углубления знания, эмпирический опыт накапливает все больше моделей и образов, способных расширить язык, при помощи которого восприятие транслирует непознаваемую до конца Окончательную Реальность. Так расширяется спектр доступного для человека осознания.

Как видно из рисунка слева, вера, обуславливает восприятие, но сама является непоколебимой, ибо не допускает сомнений (обратной связи с восприятием). Она также не нуждается в интерпретации. Тем самым следование вере исключает возможность трансформации каналов восприятия и расширения языка, которым Окончательная Реальность пытается транслировать человеку свое вечную и непостижимую до конца Истину.

[1] Здесь и ниже мы будем использовать термин гештальт (в переводе с немецкого означает — нечто целое, полное) в его непосредственном значении, т.е. в контексте восприятия целостной картины, построенной в мозгу и заполняющей сознание человека в его обычном бодрствующем состоянии. Все, что связанно с незавершенным гештальтом и возникающим в следствие этого напряжением, составляет предмет гештальт-терапии и здесь не рассматривается.

[2] По Платону пещера олицетворяет собой чувственный мир, в котором живут люди. Подобно узникам пещеры, они полагают, будто благодаря органам чувств познаю́т истинную реальность. Однако такая жизнь — всего лишьиллюзия. Об истинном мире идей они могут судить только по смутным теням на стене пещеры.

[3] Приоритетные жизненные ценности россиян и европейцев по результатам социальных опросов 2008г.

Аркадий 04.12.2018 No Comments Categories: Хорошо забытое

Пн	Вт	Ср	Чт	Пт	Сб	Вс
« Май
			1	2	3	4
5	6	7	8	9	10	11
12	13	14	15	16	17	18
19	20	21	22	23	24	25
26	27	28	29	30